Не меньше Ефремова переживал случившееся и сам Николай Иванович Орлов. Сразу после краткого, но бурного и красочного объяснения с мэром, он впал в ступорообразное состояние и, остановившись посреди пристани прямо под неподвижно парившим в воздухе штабелем гробов, задрал благообразную седую голову кверху и, словно оцепеневший кролик перед голодным удавом, принялся буравить облитые жидким золотом прожекторного света гробы неподвижным, ничего не выражающим, взглядом, в глубине которого, если, однако, хорошенько вглядеться, можно было заметить отлично замаскированный суеверный ужас.
Между прочим, очень скоро выяснилось, что Чудо-Гробы заставили смотреть на себя внимательно, не отрываясь, не только лишь одного председателя городского Совета ветеранов, но и многих других людей – против их воли, вследствие чего на пристани сделалось намного тише и спокойнее, чем еще каких-нибудь несколько минут назад. И сразу вдруг выяснилось, что в природе, оказывается, давно уже собиралась гроза – вдали, у кромки горизонта полыхнуло ослепительное оранжево-голубое зарево, с запада прилетел мощный порыв влажного свежего ветра и под аккомпонемент низких громовых раскатов качнул висевшие на металлическом тросе Гробы. Отчего они со скрипом закачались из стороны в сторону, напомнив наиболее продвинутым в Вере горожанам чудовищный маятник Времени, неумолимо отсчитывающий строго регламентированные секунды жизни, отпущенные Создателем каждой земной твари, включая человека.
Сразу после молнии и грома в воздухе запахло озоном с примесью незнакомого, но довольно тонкого и приятного экзотического аромата.
– Наверное, эти гробы – из древесины эвкалиптов, как вы думаете, Николай Иванович? – вывела Орлова из оцепенения неожиданным вопросом его заместитель старушка – божий одуванчик, Скаредникова Екатерина Ивановна. – Их же нам прислали, если я не ошибаюсь, из самой Австралии. Мне кажется, что они с нами очень некрасиво поступили. Если уж они вправду решили проявить настоящую заботу о наших ветеранах, могли бы прислать что-нибудь другое.
– Что, например? – против воли вовлекаясь в разговор со Скаредниковой и не отрывая взгляда от Гробов, машинально спросил Орлов.
– Ну не знаю! – несколько раздраженно ответила Екатерина Ивановна, – Сувениры бы какие-нибудь – плюшевых мишек-коала или кенгуру, утконосов там прислали бы. Пустяк, казалось бы, а настроение старикам бы поднялось! Ну не гробы же присылать, в самом-то деле, Николай Иванович! – возмущенно закончила раздухарившаяся старушка.
