Впрочем, если человек не конфузится, всегда найдется тот, кто сделает это за него.
— Ты… э-э-э… — Лорранский-старший не нашел подходящих случаю слов и просто махнул рукой вниз и немного вперед, в сторону босых ног девушки. Та чуть удивленно проследила за направлением его жеста, поняла и с легкой полуулыбкой доверительно сообщила:
— А вы знаете, вся моя одежда куда-то пропала. Пришлось вот… в рубашке и в скатерти…
Ах вот что это за предмет, а Лорранский-то гадал, где наемница взяла эту странную кружевную тряпицу!
— Иди… Иди, дитя, в свои покои, сейчас я пришлю к тебе женщин… — с трудом прокашлялся Иррион, ибо храна, в наивном простодушии дошедшая уж вовсе до полной бесхитростности, двумя пальцами доверчиво приподняла подол своего и без того недлинного одеяния, продемонстрировав ногу значительно выше колена, а также несколько глубоких, уже зарубцевавшихся шрамов и эффектный лилово-багровый синяк. После чего, явно удовлетворенная произведенным впечатлением, вновь выполнила изысканны й придворный реверанс и послушно двинулась в указанном направлении, унося на себе скатерть и демона и с собой, как подозревал милорд Иррион, — сон и покой как Лорранского-старшего, так и его сына.
— Торин, деточка, закрой ротик, а то горлышко простудишь, — мягко промурлыкала я, с трудом сдерживая рвущийся наружу несколько истерический хохот. Вид у моего подопечного был донельзя удивленный и глупый, как если бы он, предвкушая сладости, снял серебряную крышку с вазочки с конфетами и вместо лакомств обнаружил там здоровенного злющего шершня, незамедлительно тяпнувшего его за палец. Если утверждение о положительном влиянии смеха на продолжительность жизни верно, то, коротая свой век вместе с графенком, можно проходить по миру подлунному раза в три больше, чем отмеряно богами. Другое дело — нужна ли столь долгая жизнь рядом с Торином, умеющим тянуть жилы не хуже палаческих клещей?
Лорранский-старший, приходя на помощь сыну, попытался разрядить обстановку:
— Ну куда ты собирался сегодня?
— Н-не помню… — тихо проблеял аристократеныш, тараща на меня бестолковые глаза ведомого на заклание теленка. И почему нынче благороднорожденных так дурно воспитывают? Нет бы ему сказать, как хорошо я выгляжу в темно-зеленом бархатном платье, любезно предоставленном милордом Иррионом, и шали в тон!
— Кажется, пришло приглашение от герцогов Приорских?
— Кажется, — тупо согласился Торин.
— Вот и отлично. Вместе поедете, — с благостной улыбкой кивнул заботливый папенька, подводя своего сыночка ко мне и словно передавая его из рук в руки. Я усмехнулась, показывая, что принимаю подачу, и решительно взяла вздрогнувшего, как от удара, Торина под локоть. Понимаю. Пображничать в «Сломанном мече», потом мило побеседовать со мной в одном из самых роскошных ресторанов города, вдрызг разругаться и прибыть домой в расстроенных чувствах, а наутро обнаружить причину испытываемых негативных эмоций, как ни в чем не бывало прогуливающуюся рука об руку с милордом Иррионом но поместью, — это не каждый день случается.
