Изумленную тишину нарушила только выпавшая из рук Стеллы серебряная вазочка с печеньем. Тихо звеня по половику и рассыпая содержимое, она покатилась куда-то под стол. Но хоббитянка не заметила этого, с болью и удивлением глядя на отвернувшегося к окну и так и не проронившего ни слова Локси.
— Мастер… да как же это вас угораздило-то? — она наконец-то всплеснула руками. Ошеломленно одернула зачем-то передник, а затем метнула в сторону эльфиек такой взгляд, что будь у нее хоть капля волшебного Дара, то тут разгорелся бы нешуточный пожар. Правду, выходит, говорят, что эльфы умеют читать прямо в сердце…
Ужин тем не менее прошел вполне пристойно, если не считать задумчиво молчащего волшебника. Напустив на себя бесстрастный вид и подкрепив его кое-какими магическими психощитами, Локси полностью закрылся, и лишь его серьезные глаза чуть выдавали тот ад, что царил в душе хозяина дома.
Молодой месяц с любопытством смотрел на залитое его нежным сиянием заснеженное плоскогорье. На забывшиеся во сне величавые сосны, на припорошенные валуны и промерзшие едва не до дна болотца. И на небольшой, ладный двухэтажный домик, из трубы которого едва сочился дымок догорающего в печи огненного заклятья.
У раскрытой дверцы малой кухонной печи на скамеечке сидела маленькая, серьезная хоббитянка и невидяще смотрела в угасающее пламя. Ее губы неслышно шевелились, вознося слова одной ей известной, исходящей прямо от маленького сердца молитвы. И такова была сила искренности ее, что тучки осторожно облетали пространство над этим местом стороной, дабы не помешать разговору. Ибо всеблагая Хеннора, чьим прелестным ушкам только и предназначались эти слова, долго хмурила блистающую алмазными блестками соболиную бровку, прежде чем переглянулась со всемогущим владыкой огня Пиром.
Тот медленно покачал головой, отчего его сияющая аура колыхнулась, заставив ярче вспыхнуть некстати пролетевшую мимо звезду.
— Нет. Я и так внял просьбе Миллики, помог ему в битве. А сердешные дела не по моей части.
Бессмертная снова опустила свой блистающий взор на грешную землю и нашла глазами такой крохотный и тщедушный отсюда домик. Прошлась взглядом по закоулкам, заглянула в одну комнату, отчего заулыбались во сне чутко дремлющие эльфийские девицы. Прошлась незримо по отделанному мореным дубом коридору, и дверь в другую спальню не была ей помехой. От одного только мимолетного взгляда богини на портрете, казалось, ожила женщина в нежно-розовом платье с розой в волосах.
