- О чем разговор? - спрашивает щуплый старик на деревянном протезе, с мятой бородкой и злыми, колючими глазками.
Это Кондрат, Егоркин дед, он сидит на кругляше у самых дверей, опираясь на палку, и тянет тугое ухо свое к беседе.
- Известно о чем, о Василии. К прокурору в район вызвали…
- Это за что же?
- Молоко сдает без жирности.
- А кто ее замерял, жирность, в молоке-то? - Старик оглядывает сидящих в избе, каждого в отдельности.
Все замолкают.
- К примеру, вот ты, - указывает он на женщину, сидящую за столом. - Сдаешь ты молоко, знаешь, сколько в ем жирности?
Женщина молчит, растерянно улыбаясь.
- Ну, а ты,- показывает он палкой на женщину справа, - скажи, будь ласка, сколько в твоем молоке жирности?
- Да что это вы, батя, ровно прокурор, всем вопросы задаете? - вмешивается Наталья. - Велика наука - жирность определить!
Наталья - Егоркина мать. Она сидит на высокой кровати, опустив ноги в сапогах на высокий приступок лежанки, бросает семечки в рот и весело щурит глаза, оглядывая гостей.
- Велика не велика, а вся деревня сливает в одно, а с него проценту требуют.. .
- И правильно требуют, чтобы не мухлевал, - смеется Наталья. - А то крутит, сам не знаю чего, все бы на выпивку зашибить…
- А тебе, дуре-то, негоже мужа пакостить! - сурово обрывает старик.
- Ха! Это почему же? Если жена я ему, то и покрывать должна? Нет уж, батя, язык я не запродавала, замуж выходя. Кого хочу, того и осуждаю…
- Бога не помнишь!
- Чего это я об нем помнить должна, раз он сам допускает такое! Уж я без него как-нибудь. . .
Старик качает головой - слов не хватает ему, чтобы остановить хулу и мерзость, - оглядывает гостей, ища у них поддержки, но, не найдя ее ни в ком, смолкает, разобиженный.
Егорка отрывается от книжки и, скосив глаза вбок, поглядывает на мать: взаправду она или так просто?
В большой лобастой голове его идет сложная работа: как же все-таки отец его? И права ли мать, ругая его? Отец любит выпивать и нехорош бывает во хмелю, это верно. Но зато, как проспится, лучше его не найдешь. Веселый, до людей охочий и на все руки мастак. И чего только делать не умеет! Вон рамочки для фотографий, что висят на стене, вырезные, словно кружева, - у кого еще такие в деревне? Отцова работа. Мамкин портрет висит возле зеркала - не портрет, а картина, стоит краса-девица, а за ней густая зелень ветвей, на ветках - птицы, а в клювах у птиц - розы, незабудки и другие всякие цветочки. Кто бы еще такое мог сотворить? Тоже отцова работа. А кто еще так играет на гармошке, как отец? Ну ее, мамку, чего цепляется к отцу, что ей надо от него?
