Один из мужчин запустил руку в задний карман моих брюк и вытащил оттуда пачку аккуратно сложенных и перетянутых резинкой банкнотов.
— Верно, вот и деньги, — произнес он.
— Лучше проверьте их номера и убедитесь, — предложила она, подтягивая бюстгальтер.
После этого поднялась с кровати и, ничуть не смущаясь своего вида, прошла к креслу, подхватила свое платье, встряхнула и с сожалением оглядела.
Оно было порвано, хотя прежде казалось целехоньким.
— Вам придется раздобыть мне несколько английских булавок. В таком платье нельзя показаться.
Один из мужчин попросил:
— Позвольте взглянуть на письмо?
Раскрыв сумочку, которую, когда вошла, положила на кровать, Карлота вынула письмо и вручила ему.
Тот пихнул мне его чуть ли не под нос.
— Вам оно знакомо? — обратился он ко мне.
Это был лист бумаги дюйма на три короче обычного, а неровная линия сверху говорила о том, что в этом месте находился текст заголовка, который был затем оторван.
На лист были наклеены слова, вырезанные из газет и журналов:
«ЕСЛИ ВЫ ЗНАЕТЕ, ЧТО ДЛЯ ВАС ХОРОШО, ТОГДА ДЕРЖИТЕ ЯЗЫК ЗА ЗУБАМИ, ВСТРЕТЬТЕСЬ СО МНОЙ И ПРИНЕСИТЕ ДЕНЬГИ».
— Впервые вижу, — заявил я.
— Врет и не краснеет! — услышал я в ответ.
— А вы-то сами в этом деле под каким соусом? — спросил я. — Что, так и стояли под дверью, ожидая пока она не выскочит из платья?
— Не умничай, приятель. Я полицейский.
— А двое других?
— Я частный детектив, — представился второй. — Детективное агентство «Черный ястреб».
— А я ее друг и телохранитель, — сказал третий.
— Храните ее тело для себя или для других? — спросил я.
Вместо ответа этот тип наотмашь ударил меня по лицу. Брызнула кровь из глубоких царапин.
— Хватит, — приказал полицейский. — Никакого насилия, если только он не выкинет какой-нибудь фортель, а тогда я сам без вас управлюсь.
— Это скользкая, как угорь, продажная ищейка, которая вынюхивает информацию, а потом пытается использовать ее для шантажа, — заявила Карлота.
— Ну и что же я вынюхал?
Она премило улыбнулась.
— Знаю, что полицейские не жалуют шантажистов и поэтому на моей стороне. Я лучше сама обо всем тет-а-тет расскажу окружному прокурору, если дойдет до этого.
Я глянул в ее лживые глаза и спросил:
— Хорошо, а что, если я сам все расскажу?
На какое-то мгновение в ее глазах мелькнул испуг.
Затем она со злобой произнесла:
— Только попробуйте опорочить мою репутацию, и я обещаю, что сотру вас в порошок.
— Теперь сами видите, кто нуждается в телохранителе.
Вмешался полицейский:
