Я выпиваю кофе залпом, и быстро выхожу из кафе. Шесть трактиров взорвано, а надо было взорвать семь! Я облажался, и теперь…А что теперь? Обратной связи с ячейкой у меня нет, придётся ждать звонка…
Пять дней я провёл в томительном ожидании, не отходя от старенького, дискового телефона (раритет, купленный мною по случаю в антикварном магазине на Арбате). Телефон подло молчал. К концу пятого дня, я был готов пойти в ближайшее отделение полиции, и сдаться. Давящая, вязкая тишина доводила меня до исступления. Чтобы как — то занять себя, я спустился на первый этаж, и зашёл в бар. Местная пьянь приветствовала меня вялыми взмахами сизых рук. Я взгромоздился на табурет у стойки, по шизовизору шло популярное ток — шоу. Стриженный под горшок телеведущий в стильном полувоенном френче, улыбаясь, и демонстрируя дешёвую работу зубного техника, произнёс.
— …И сегодня в нашей передаче встречаются: паталогоанатом так называемого «русского мира», политолог, провидец, предсказавший нынешнее развитие ситуации, всеобщий любимец — Блевонид Шайзман!
На подиум вышел красавец Блевонид: на голове героя трепетала мочалка всклокоченных волос, глаза посылали друг друга на хуй через скошенный нос, на лице застыла брезгливая гримаса вечно недовольного скупердяя, он сразу же заголосил противным, гундосым фальцетом.
— Какой такой русский народ? Такого народа нет! И никогда не было! Тот генетический мусор, который вы называете «русским народом» в действительности представляет собой жуткую помесь тюркоязычных народов с финно — уграми, давно известно: поскреби русского, найдёшь татарина! Я придерживаюсь той позиции, что такого народа нет!
Ведущий улыбнулся ласковой улыбкой палача, и жеманно произнёс.
— Действительно. Читаем «Повесть временных лет», договор князя Олега с Константинополем, и что же мы видим? «Мы от рода русского Карл, Ингелот, Фарлаф» ну и другие, есть даже «Актутруян», скажите мне, какое из этих имён русское? Риторический вопрос, ответа не требует. Второй участник нашего шоу — режиссёр, не побоюсь этого слова «заслуженный педагог», умница и интеллигент в седьмом поколении, Гоноррий Шмондюэль!
«Умница и интеллигент» был похож на ёжика, всё в нём мягко топорщилось: усики, волосики. Настороженные бусины маленьких глазок внимательно сканировали студию, удостоверившись в отсутствии опасности, он облегчённо выдохнул и, сбивчиво, скороговоркой понёс.
— Ну…что же вы так уж…и среди русских были неплохие ребята…Лев Троцкий…Яков Блюмкин…Ойстрах…тот же Бродский, например…
