* * *
В то же время стремление стопроцентно исполнить все правила и установления (часто неизвестно кем введенные или даже самочинные) подчас становится началом опасного пути. Особенно когда начинается осуждение тех, кто подобной практике не следует. Один мой знакомый священник, теперь уже бывший, таким образом дошел до мнения… о том, что служить литургию – грех. Для совершения всех уставных богослужений и для чтения молитвенного правила ему не хватало суток. Бросил храм, ушел в беспоповцы. Если пастырь или мирянин считает, что Христовы слова Суббота для человека, а не человек для субботы (Мк. 2: 27) относились только к древним иудеям, – ему нужно вновь с чистым сердцем перечитать Евангелие, которое все – все! – написано для нас, современных христиан, равно как для людей прошлых и будущих эпох. Господь удостаивает нас Своей милости не по числу прочтенных нами молитв, хотя оставлять молитву – значит лишать себя настоящей жизни. Наша праведность – не в том, чтобы заново освящать чашку, из которой пил иноверец, а в том, чтобы Господь через нас привел этого человека к истине. Святые много раз опускали буквальное исполнение правил ради проповеди, ради любви, ради помощи ближнему. И песком крестили, и об иноверных ханшах молились, и со злейшими гонителями беседовали. И если кто-то их теперь осуждает – не симптом ли это духовного недуга?
* * *
Заголовок для ненаписанной статьи: «Распутинщина как широкий путь псевдодуховного возрождения». Да, это путь широкий. И легкий. И очень популярный. Не случайно после фильма «Остров» – фильма на самом деле очень хорошего и по-миссионерски нужного – начали звонить с телеканалов, просить: «Дайте нам поснимать старца – лучше гонимого, да где-нибудь в глуши, где нет официальной Церкви…»
Проще всего увлечься неким «единственным окном в небо», да еще и объяснить себе, что все остальное – это банальщина, официоз, «мелководье»… Вот только названия этому явлению очень простые – идолопоклонство и эзотеризм. Ни тому, ни другому в христианстве места быть не может. Любой, кто считает, что в одном храме причащаться лучше, чем в другом, – уже встал на опасный путь. А если старец стал «единственным», да еще все другие оказались «не совсем православными» – мы имеем дело уже не с Церковью, а с сектой в буквальном смысле этого слова, то есть с отколовшейся, обособившейся частицей, пусть даже принадлежащей пока к церковному телу.
* * *
Что проще: воспитывать духовное чадо в каждодневном получении «благословений» – то на учебу, то на звонок родителям, то на покупку книги – или «повозиться» с человеком, научив его принимать решения? Второй путь отнимает время, силы. Но дает гораздо больше радости и спасает священника от духовного плена среди своих же пасомых, каждодневно стоящих в очередях за теми самыми «благословениями». Да, есть люди совершенно «несмысленные», которые действительно не могут сами и шага ступить. Но по крайней мере попытаться воспитать не раба и не вечное «чадо», а свободного и взрослого человека – всегда стоит.
