Говори, вдохновляй: Как завоевать доверие слушателей и увлечь их своими идеями | страница 83



Дэвид Кэмерон:

Когда речь заходит о старости, один вопрос доминирует над всеми остальными: что может сделать для тебя Национальная система здравоохранения? На прошлой неделе мы услышали от лейбористов ту же самую старую чушь в адрес консерваторов и НСЗ. Они распространяют полнейшую ложь.

Я же думаю: как вы смеете? Именно лейбористы устроили скандал вокруг Стаффордширской клиники, утверждая, что там старики умоляют подать воды и умирают без оказания помощи.

Для меня это личное дело. Я из тех, кто полагался на НСЗ, чья семья на себе испытала, как это важно. Я из тех, кто каждый вечер ездил в клинику с ребенком на руках, понимая, что, когда ты приедешь, ты встретишь людей, которые позаботятся о твоем ребенке как о своем собственном.

Как они смеют предполагать, что я когда-нибудь подвергну риску других детей? Как они смеют запугивать тех, кто в данный момент полагается на НСЗ? Видимо, это единственный вопрос, который вызвал одобрение на их партийной конференции, но как все это жалко выглядит…

Питер Гэбриел:

Вокруг школы, где я учился, было много деревьев – даже росло тюльпанное дерево. В то время я думал, что это самое высокое дерево в стране. Спортивные площадки также были окружены кустарниками и прочей растительностью.

Однажды на меня напали одноклассники: затащили меня в кусты, раздели, избили, унизили – и все это абсолютно без повода. Вернувшись в школу, я чувствовал себя грязным, преданным, опозоренным и, самое главное, беспомощным.

Тридцать лет спустя, в одной из поездок, связанных с правозащитной деятельностью, я оказался в самолете с попутчицей из Чили. Ее звали Вероника, и она рассказала мне о том, каково это – оказаться под пытками. Для меня, в моем привилегированном положении, случай из детства был единственным опытом подобного рода. И этот опыт неожиданно оказался полезным – я не просто заинтересовался правозащитной деятельностью, но и на самом деле пережил то, что происходит с людьми «где-то там».

Все истории по-своему уникальны, но в каждой есть три основных компонента сильной истории: идентификация, кульминация и развязка. Мы встаем на точку зрения рассказчика, смотрим на мир его глазами. Вместе с Джеффом Безосом мы чувствуем запах табака на заднем сиденье машины; вместе с Дэвидом Кэмероном нас ослепляет яркий свет в клинике; вместе с Питером Гэбриелом мы видим тюльпанное дерево. Это вводит нас в мир рассказчика и вызывает приток окситоцина. Затем наступает момент кульминации, в который мы ощущаем боль рассказчика: слезы бабушки Безоса, страдания Кэмерона из-за его больного ребенка, жестокое надругательство над Гэбриелом. Это вызывает прилив кортизола. И наконец, каждый рассказ завершается идеей: «Труднее быть добрым, чем умным», «Я ценю деятельность Национальной службы здравоохранения» и «У нас у всех общие трудности».