И без того было трудно делить любовь Милли с торговцем сыром и сварщиком. Милли с ее фигурой до самых бедер. Черт, черт.
Кот проходит мимо и шугает Шекспира
у себя со спины.
Я не хочу рисовать
как Мондриан,
я хочу рисовать, как воробей, съеденный кошкой.
По тому, как кот пригнулся,
как сплющился,
я видел – он обезумел от добычи;
и когда моя машина подъехала,
он вскочил в сумерках
и сбежал
с птицей во рту,
очень крупной птицей, серой,
крылья вниз, как сломанная любовь,
клыки вонзены,
жизнь еще есть,
но не много,
совсем не много.
сломанная птица любви
кот бродит у меня на уме,
а я не могу его различить:
звонит телефон,
я отвечаю голосу,
а вижу его, вновь и вновь,
и вялые крылья
вялые серые крылья,
и штука эта в
голове, что не знает пощады;
то всё мир, он наш;
я кладу трубку
а котостены комнаты
наваливаются на меня
и я б закричал,
но у них особые места для людей
которые кричат;
а кот идет
кот идет вечно
у меня в мозгу
Я видел ту птицу, и руки держал на руле, и видел крылья, и они были опущены, как сломанная любовь, крылья так и говорили, и кот бросился от колес моей машины, как двигается кот, а меня тошнит, пока я это пишу, и вся сломанная любовь мира, и все сломанные птицы любви так и говорили, и небо, покрытое смогом и дешевыми тучами, и злодейскими богами.
Я видел птицу, пока ехал домой с бегов как-то на днях. Она была во рту у кота, тот съежился на асфальтовой улице, над головой тучи, закат, над головой любовь и Бог, и он увидел мою машину и подскочил, подс-котчил, безумный, жесткая спина, словно развращенность безумной любви, и пошел к бордюру, и я увидел птицу, крупную серую, она болталась сломанно-крыло, крылья крупные и вывалены, уронены, перья расправлены, еще жива, пронзена кошачьими клыками; никто ничего не говорил, менялись сигналы, мотор у меня работал, а крылья крылья в уме у меня…
эта кошка шлендрает на пожарной лестнице
и она желта, как солнце
и никогда не видела она собаку
в этом районе, и ух, ну и толстая,
набита крысами и объедками из БАРА ХАРВИ
а я ходил по той пожарной лестнице
повидаться с дамой в гостинице
и она мне показывает письма сына
из Франции, а номер у нее очень маленький
в нем полно винных бутылок и печали,
и я иногда оставляю ей немного денег,
а когда спускаюсь по этой пожарной лестнице
там опять кошка и
она трется о мои ноги и
когда я иду к машине
она идет следом, и мне нужно осторожней
когда завожусь, но не слишком-то:
она довольно умная, она знает
