Вот имена людей, державших штурвалы в руках:
Борис Сафонов (подполковник),
Алексей Кухаренко (майор),
Павел Орлов (капитан),
Владимир Покровский (старший лейтенант).
Под крыльями самолетов, утяжеляя их, висели дополнительные бензобаки на 500 литров, чтобы летчикам после боя хватило горючего добраться до Ваенги. Шли почти над волнами, без ориентиров — по компасам. Слепая мгла висла над океаном. Когда до конвоя осталось совсем немного, стал давать перебои мотор Кухаренко… Борис Сафонов передал ему кратко:
— Алеша, ты возвращайся. А мы потянем дальше…
Теперь их осталось только трое, и скоро с высоты в две тысячи метров перед ними открылась обширная панорама каравана. В небе стоял плотный заградительный огонь англичан и наших зениток с эсминцев — «семерок» и «новиков».
— Ребята, будем внимательны, — напомнил Сафонов.
На глазах всего каравана они дали бой противнику, когда тот выходил из пикирования. Сразу же образовался рискованный строй растянутого пеленга в таком невыгодном для нас порядке:
«Ю-88», еще «Ю-88», затем летел Сафонов;
«Ю-88», за ним самолет Покровского;
«Ю-88», машина Орлова, следом еще
два «Ю-88»…
Вся эта кавалькада машин, треща пулеметами, стремительно отлетала прочь от конвоя. Перед тройкой смельчаков стояла в небе хваленая 30-я эскадрилья пикирующих бомбардировщиков, летчики которой были опытны и мужественны, подготовлены для схваток над безбрежием океана. На фюзеляжах немецких машин были намалеваны огромные рыжие псы, в зубах у которых — маленькие истребители «И-16» (именно на таком «И-16» и творил в небе чудеса Борис Сафонов!)…
Скоро вдали от места боя, на командном пункте в бухте Ваенга, по радио были приняты слова Сафонова:
— Одного свалил…
Через несколько минут Сафонов выкрикнул в азарте боя:
— Еще двух срубил! Бью третьего…
Покровский с Орловым успели свалить по одной машине.
Пока все складывалось отлично. Перед Сафоновым выросла обтекаемая серебристая тень еще одного врага.
— Прикрой с хвоста! — уловили его голос в эфире. — Бью третьего… — Пауза, и вот результат: — Готов и третий!
Третий, раскидывая крылья, сорвался вниз.
— Прикрой с хвоста! — настойчиво просил Сафонов.
Это был момент, когда его стал расстреливать воздушный стрелок германского истребителя. Покровский и Орлов были связаны тяжелым боем с другими машинами врага, и они бились в стороне, пока враг не был ими уничтожен… В отвесном пике, уходя вниз, Сафонов прощался с жизнью, которую так любил!
Дежурные в Ваенге уловили его последние слова:
