– Миссис Джордан, в таком случае добро пожаловать в Вестервуд. Вы действительно оказались в стороне от дорожки, но я верю, что вы не станете охотиться за моей дичью и не снесете мои ограды. Можете гулять здесь, когда вам захочется. – Что же дернуло его за язык? Почему он сделал такое предложение?
– Благодарю вас, лорд Уикхем. Может быть, вы любезно покажете мне дорожку, ведущую к моему коттеджу?
Эйвери сделал движение, и его что-то кольнуло. На этот раз его ощущения носили чувственный характер, хотя она не сделала ничего такого, что можно было бы принять за флирт. Миссис Джордан потревожила его душевный покой, она осознавала свою женскую привлекательность. Она не сомневается в своих способностях, ей не нужно прибегать к каким-либо уловкам, предположил он. Однако ее глаза смотрели холодно, что говорило о чем-то большем, нежели равнодушие. Возможно, она даже не догадывалась, какое впечатление производит.
– Это мне по пути, если вы не возражаете прогуляться вместе со мной. – Эйвери обращался к ней так же вежливо и сдержанно, как и она к нему. Он обошел упавшее дерево, свистом подозвал собаку и направился к дорожке, протоптанной его собственной лошадью. Однако Эйвери не предложил ей руку.
– Вы преодолеваете это препятствие? – спросила миссис Джордан, указывая на глубокие следы копыт перед упавшим деревом, на котором только что сидела. – Мне кажется, что сделать это не так просто.
– Мой скакун легко берет его. Мадам, вы занимаетесь верховой ездой?
Миссис Джордан не отставала от него, без всякого усилия делая большие шаги. Она запросто усидит на лошади. И на всем другом тоже, – подсказывало Эйвери навязчивое воображение.
– Я занималась. До того как надела траур. – Миссис Джордан произнесла это не глядя на него. Эйвери вдруг захотелось увидеть выражение ее глаз, движение губ, а не только повернутый к нему профиль. Он решил, что ее нос чуть длинноват, однако подбородок и скулы изящны. От холода ее щека порозовела, контрастируя с изгибом темных бровей и ресницами.
– Вас давно постигла эта утрата? – решился он спросить.
– Некоторое время назад, – ответила миссис Джордан тоном, исключавшим дальнейшие расспросы.
Ладно, мадам, если вы желаете продолжать такую игру, я больше не стану докучать вам! Эйвери не привык, чтобы женщины относились к нему пренебрежительно, однако ее поведение, возможно, вызвано робостью или горем. Он больше привык к дипломатическим кругам, нежели лондонскому обществу, а леди, имевшие обыкновение присутствовать на зарубежных политических баталиях, были не из робкого десятка.
