— Много, — коротко высказался Глыба.
— Плюшкины мы, — так же коротко ответил Змей.
Спустили. Временный приют, нашли в дух километрах от тира, в зеленке. Огромная приметная сосна с четырьмя верхушками рядом небольшой овраг с песочной осыпью.
— Глыба, ты носишься и носишь, мы роем, — распорядился Змей. — Собери все оружие, что найдешь на пустыре возле тира и обыщи трупы. Напрямую не ходи, путай следы, на голый песок старайся не наступать.
— Глыба понял. Глыба сделает правильно. — И великан ходко, буквально лосиным шагом, с пустой понягой, скрылся из виду, и ни один сучок, ни одна шишка не хрустнула, как не прислушивался.
Змей довольно покачал головой, этот молодой парень ему нравился все больше и больше, как ракета Воевода, огромная, опасная и в тоже время быстрая, и такая родная, Российская.
Управились к обеду. Глыба поработал на славу, он не только обобрал всех поверженных, набрав приличное количество споронов и немного гороха, так он перетащил весь винный запас потрошителей. Упаковывали и хоронили добытое дольше, чем собирали.
— Так, дамы и господа, все молодцы. Привал десять минут. Глыба давай сюда свой Печенег, пошаманю немного, до уровня «Черного Света» не смогу, если честно, боюсь пока я подступаться к этим возможностям.
Взяв в руки пулемет, Оружейник сразу почувствовал все шероховатости, все дефекты как занозы на своем теле, саднят, мешаются. Печенег в руках, за удар сердца, два раза перебрался, с него будто коричневая пудра на землю облачком опала.
Змей засмеялся, ему уже нравилось, что он держал в руках. Расфокусировав глаза он уже привычно перешел на дарованное ему Стиксом зрение, он пока не знал, как это состояние можно назвать, со свойственной человеку привычкой давать названием всему, именовал это состояние Око. В этом состоянии, он чувствуя изделие более тонко вплоть до кристаллической решётки.
— Исправить! — приказал Оружейник.
По Печенгу послушно пробежала радужная полоска.
— Красив зараза, — не сдержался Змей, протягивая темный, преобразившийся Печенег Глыбе. — Хозяин сам должен дать имя своему оружию.
Глыба даже затрясся, приняв это оружие, прижав Печенег к груди.
— Мститель. Глыба назвал. — Гордо и значимо прогудел гигант.
— Хорошо, ему, если честно, подходит. Молодец, Глыба.
У Громады вдруг затрясся подбородок, но он тряхнул головой и продолжил:
— Змей лучший. Змей Глыбе брат, — говорил гигант, едва не плача. Змей чтоб успокоить гиганта ткнул того кулаком в бочину, его можно было понять, а если этот «Оптимус Прайм» от переизбытка чувств полезет обниматься, все возможно, и продолжения не будет.
