– Можешь просто рассказать, – возразила Ноэль.
К ее удивлению, сын даже не стал спорить, а просто помахал рукой, прощаясь с новыми друзьями, побежал к машине Кристиана, залез на заднее сиденье, начал бурно делиться впечатлениями, а потом вдруг резко замолчал.
– Уснул, – улыбнулся Кристиан, оглядываясь назад.
– Неудивительно. – Ноэль зевнула. После свежего воздуха и обильной пищи ее саму клонило в сон. – Похоже, ванну все-таки придется отложить до завтра.
– Я и сам с удовольствием вздремнул бы, – кивнул Кристиан. – Ночью совсем не выспался.
– Странно, ты же в одиннадцать был уже в постели.
– Верно, но у меня была весьма насыщенная ночка, которая непонятно почему вдруг резко закончилась.
– Наверное, потому, что не стоит сообщать о ее насыщенности окружающим.
– А к чему тайны, если рано или поздно мы все равно официально скрепим наши отношения?
– Не советую чересчур на это полагаться.
– А я не просто на это полагаюсь, но приложу все усилия, чтобы это стало правдой. Марк уже начал ко мне привыкать, и я намерен проводить с ним как можно больше времени. Значит, тебе тоже придется чаще со мной видеться. Не сможешь ты вечно сопротивляться.
В ответ Ноэль лишь вздохнула. Какое уж там вечно. Когда речь заходит о Кристиане, она в принципе сопротивляться не способна.
Облачившись в светло-серый костюм, Кристиан поправил серо-голубой галстук, и зеркало его каронских апартаментов послушно отразило строгого аристократа с серьезными глазами, собравшегося сделать предложение матери своего сына.
После поездки в замок пять дней назад Кристиан каждый вечер проводил с Ноэль и Марком. За это время они уже успели поужинать в ее домике, во дворце и даже в американском ресторанчике с бургерами. Но сегодня он специально заказал яхту, чтобы устроить романтический круиз по реке, собираясь во время ужина официально просить ее руки.
На тумбочке мирно покоилось кольцо с бриллиантом в пять карат, которое всего через три часа украсит ее палец.
Уже сидя в машине, Кристиан вдруг понял, что так и не дал ей того времени, о котором она просила, чтобы решить, что будет лучше для нее и Марка. В выходные, после того как они в очередной раз занялись любовью, он с легкостью пообещал ей все, но прошедшие пять дней стали для него настоящим адом.
Он хотел просыпаться в объятиях Ноэль и завтракать с Марком, играть с сыном в мяч, на ночь читать ему книжку, а потом заниматься с его матерью любовью. Добродетельный же поцелуй в восемь вечера совершенно его не устраивал.
