Раздражение накрыло Зафира, словно щитом, через который она не могла до него достучаться.
– Если ты волнуешься о ребенке, отпусти меня. Я никогда не буду отрицать твоих прав, Зафир.
– Нет! Заруби себе на носу, Лорен, раз и навсегда. Я не допущу, чтобы мой ребенок вырос, ничего не зная о своем отце! И я не согласен быть для него чужаком, который живет от него за тридевять земель.
Лорен прислонилась к стенке самолета, почувствовав слабость:
– Тогда у нас проблема.
– Не вижу ни одной.
Внутри у нее все сжалось. Зафир выглядел слишком уж спокойным, слишком уверенным. Скоро она начнет паниковать.
– Я живу в Нью-Йорке, ты живешь здесь. Я бы сказала, это главная проблема.
– Твоя жизнь в Нью-Йорке закончена.
Он был непоколебим, как невидимая глухая стена. Но, несмотря ни на что, Лорен должна ее сокрушить – иного выхода не было.
– Ты не имеешь права распоряжаться моей жизнью и переворачивать ее с ног на голову!
– Если ты хочешь родить ребенка, ты сделаешь это в Бейраате, – железным тоном произнес он.
– Ты серьезно?
Но Зафир и не думал шутить. У Лорен так сильно прихватило живот, что на несколько секунд она лишилась дара речи.
– А ты не торопишься все бросать. В чем же дело, Зафир?
Он оскалился. Смотреть на это было тяжело.
Ее мир рушился у нее на глазах. Этот деспот сокрушил все ее представления о Зафире, которого она знала. В нем не было ни доброты, ни вежливости.
Ничего, кроме суровой холодности.
– Разве ты можешь обеспечить младенцу прекрасный уход, если живешь в маленькой убогой студии и работаешь в ночную смену шесть дней в неделю?
У тебя нет семьи, которая бы тебя поддержала, а друзья… Твоя подруга – такая же одиночка, живущая на работе. Кто присмотрит за ребенком, пока ты на смене? Кто будет помогать, когда ты вернешься домой, падая с ног от усталости?
В его словах звучала логика, которая посеяла зерно сомнения в ее планы и разрушила ее защиту до основания.
– А если я не соглашусь?
Он пожал плечами, а она сжала кулаки, всей душой желая ему вмазать, сделать хоть что-нибудь, чтобы сбить эту пугающую холодную маску с его лица.
– Тогда ты покинешь Бейраат и вернешься к своей незатейливой жизни после рождения ребенка.
Он посмотрел на ее талию. Лорен скрестила руки на груди.
– У ребенка будет все необходимое, кроме матери. Хотя, кто знает, может, ему и лучше будет без такой лицемерной родительницы. Где гарантия, что ты станешь хорошей мамой?
Внутри у нее все закипело, но она сдержалась и подавила крик, рвущийся из ее груди. А Зафир по-прежнему стоял и равнодушно на нее смотрел.
