Лорен побелела, с вызовом глядя на него, а потом, осознав, что его намерения серьезны, рухнула в кресло.
В Зафире вдруг что-то проснулось. Инстинкт или что-то такое. Что-то зазорное, бесполезное. Что-то вроде благородства, наверное. То, чему его в детстве учил великий Рашид аль-Масуд. Зафир ринулся ей на помощь.
После того как из болтовни теток он узнал о своем происхождении, Зафир послал ко всем чертям рыцарский дух с кодексом чести в придачу, которые впитывал с ранних лет.
Он всегда был осторожным в утолении своих прихотей, тщательно отдаляя себя от Тарика и его диких оргий.
Он решил для себя, что никогда не заставит женщину страдать.
Единственный раз, когда он дал слабину и забыл о том, что ему запрещено иметь привязанность, было с Лорен. И ее предательство глубоко его ранило, ведь он не думал, что она на такое способна.
Если бы она улетела, он бы не узнал о существовании ребенка. Точно так же, как и он сам раньше не догадывался о своем происхождении.
Лорен сидела с абсолютно прямой спиной, отвернувшись. Как будто ему не поверила. Его бы это даже позабавило, если бы он не был охвачен желанием ее наказать.
И он точно знал, как проучить ее независимую сильную натуру, знал ее слабости. Его вдруг забила дрожь.
– Пустые угрозы, – наконец произнесла она.
Он уселся в кресло напротив Лорен, явно не торопясь с ответом. «Пусть трясется от страха, – подумал он с неожиданным ожесточением. – Пусть поймет, что имеет дело с могущественным, высокомерным шейхом».
Он сможет овладеть ей везде, где захочет. При этой мысли у него застучало в висках.
– А ты попробуй улететь из Бейраата, вот и посмотрим.
Несмотря на работающий кондиционер, у нее над верхней губой выступили капельки пота.
– Я знаю, ты злишься. Но, Зафир, рассуди здраво. Мы говорим о судьбе ребенка. Сейчас ты его хочешь, а потом у тебя начнутся более важные дела, и ты его бросишь. Так нельзя.
– Как ты смеешь читать мне морали о сложностях отцовства? Давай-ка не будем ломать комедию. Да, я от тебя ушел. Я обманул твои ожидания, и ты решила мне отомстить, похитив моего ребенка.
– Неправда, – прошептала она. – Да, я ужасно на тебя рассердилась, но я смирилась с тем, что наши отношения для тебя ничего не значили.
– Твои поступки судят об ином. – Он подошел к ней. – Ну и что бы ты сказала ребенку? Что отец его не хотел? Что он от него отказался?
Лорен вскочила с кресла, уперев руки в бока. Ее грудь тяжело поднималась и опускалась:
– Я никогда не буду ему врать!
