Мать Сары умерла от рака груди два года назад. Ей было пятьдесят три. Спустя девять месяцев после ее смерти Сара Грейс подала документы в колледж для подготовки медсестер.
Это означало одно из двух.
Или Сарина мать никогда не попадет на планету Икс-Ирцикония, потому что там реинкарнируют только тех, кто был жив на момент перехода.
Или она уже находилась на планете Икс, а все наши покойные друзья и родные, поколение за поколением, переносились туда задолго до нашего прибытия, и нам предстояла радостная встреча.
Пришельцы избегали определенности на этот счет – полагаю, намеренно.
Нам оставалось только ждать.
Мой кризис наступил после разговора с братом. Он объявил, что едет в Северную Каролину. Там жила его бывшая с трехлетним ребенком; после развода она вернулась поближе к родителям. Наверное, он плохо старался, или они оба плохо старались, повторял брат. Наверное, их брак можно было спасти. На фоне последних событий все поводы для ссор выглядят такими глупыми и мелкими, правда же? Она – главная любовь его жизни, он всегда любил только ее; у них общий сын, и если у него осталось несколько дней жизни на Земле, они должны провести их вместе.
Все это он выпалил сквозь слезы. Я и сама расплакалась.
Мне следовало его скорректировать.
Но я не смогла. Как можно скорректировать родного брата?
Мне следовало вызвать подкрепление. Сару Грейс.
Но я не смогла.
Если есть хоть мизерный шанс, что долбаная райская планета реальна, я хотела провести вечность со своим братом. И его женой. И их ребенком. Поэтому я его не тронула.
Остальным братьям повезло меньше. Тогда я и поняла, что никакого рая нам не видать.
Потому что если рай существует, он не может подчиняться таким законам.
Прошло время. Я стояла на Бруклинском мосту, глядя вдаль. В лицо дул ветер, за спиной ревело и грохотало уличное движение. Внизу кровожадно скалилась река. Мне не хватало духу прыгнуть, как не хватило духу скорректировать брата.
В какой-то момент рядом со мной возник неопрятный тип с безумными глазами. Товарищ по несчастью.
– Слушайте, а ведь забавно… – сказал он после долгой паузы.
– Что?
– Все эти мосты. Небоскребы. Рельсы. Такие заманчивые.
– Вы о чем?
– Они даже не попытались усложнить задачу. Наоборот, как будто говорят: «Ну же, вперед! Что, слабо?»
– Не понимаю.
– Они говорят: «делайте то, не делайте это». И при этом… у меня ощущение, что я сейчас окажу им услугу. Ладно, сестренка, удачи тебе – здесь или там.
Он прыгнул и скрылся в волнах.
