— Не возбуждай себя понапрасну, — смеясь, сказал ему Халеф. — Похоже, тебе было маловато двадцати ударов, но это можно быстро исправить. Кладите его снова!
— Нет, нет, — вскричал коджабаши, — я ухожу!
И он собрался уже быстрехонько ретироваться, но я схватил его за руку:
— Погоди-ка, коджабаши, я хотел перемолвиться с тобой.
— Нам не о чем с тобой говорить, совершенно не о чем.
Тогда я снова потащил его в круг.
— Я больше знать вас не хочу. С меня довольно!
— Пусть, но мне еще нужно кое-что узнать, поэтому задержись. Убери оттуда свои руки, неприлично так разговаривать с эфенди!
Он попытался выполнить мой приказ, но ему, наверное, и в самом деле было больно, и он попеременно заносил назад то одну, то другую руку.
— Ты назвал нас поджигателями. Какие основания у тебя для этого?
Этот мой вопрос ввел его в явное смятение, что не замедлило отразиться на его лице. Если бы он повторил эти свои слова, то снова получил бы плеткой. Стал бы отрицать — прослыл бы лжецом. Поэтому, потерев зад, он дипломатично ответил:
— Я поверил в это.
— А почему ты веришь тому, что не доказано, ты, коджабаши!
— Потому что вы там были. Мы видели, как горело, и прибежали к огню. Когда мы там оказались, вы уже там были. Это и послужило основанием для убеждения.
— Нет, это не основание, ведь мы прибежали к огню так же, как и вы. К тому же увидели, как ты ушел отсюда раньше нас.
— Это не так.
— Так. Мы узнали тебя в темноте.
— Ты ошибаешься, господин. Я был дома и спал. Проснулся от криков, поднялся, увидел огонь на горе, побежал туда, потому что должность моя к тому обязывает.
— Предупреждать беглых преступников должность тебя не обязывает?
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
— Где четверо твоих сообщников?
— Само собой, в тюрьме.
— И их надежно охраняют?
— Стража удвоена — один перед дверью, а второй возле дома.
— Сколько у тебя охранников?
— Только эти двое.
— А что тогда вот этот здесь делает?
Человек, которого коджабаши назвал стражем, стоял рядом. Я сразу признал в нем охранника, который отвечал за заключенных, и подтянул его к себе за руку. Чиновник разыграл сцену гнева.
— Чего ты здесь толчешься? — закричал он. — Ну-ка немедленно на свой пост!
— Оставь его, — сказал я. — Там некого больше охранять. Заключенные давно свободны.
— Как свободны? — спросил коджабаши, изображая изумление.
— Не прикидывайся. Ты все знаешь не хуже меня. Ты сам отпустил их и еще получил у Мубарека кругленькую сумму.
Баши впервые за все время оторвал руки от зада и простер их над головой:
