— Надо его отмыть еще раз.
— Давай. Только осторожно. После такого дела, он становиться очень чувствительным. Девочка была на высоте и действовала еще осторожней, чем прежде. Потом пришла очередь ног, которые она ласково, с заботой помыла, не забыв уделить внимания каждому пальцу. Я продолжал кайфовать. Как хорошо быть барином! Сервис закончился обмыванием из ковшика.
— Теперь тебя отмоем.
— Не надо, может я сама? — Вопрос, надо сказать, был задан тоном со множеством смысловых оттенков.
— Надо-надо, садись. Я набрал в бадейку свежей теплой водицы, и ковшиком стал поливать на голову и спину подопечной.
— А теперь закрой глаза, чтобы не щипало. Этот шампунь дешевый, не 'без слез'. — Уточняющего вопроса не услышал, и налил щедро в ладонь густого средства гигиены. Начал мылить ее волосы, довольно быстро выстроив на голове у Вареньки огромную пенную башню.
— Не надо так сильно жмурить веки. Не бойся, глаза не разъест. Просто держи их прикрытыми. — Я старался действовать также аккуратно, как поступали до этого со мной. Хотел, чтобы ей было тоже приятно. Осторожно запустил пальцы обеих рук в шапку волос, и принялся массировать кожу головы, насколько это позволяли ее густые, прекрасные волосы. Мне показалось, что девочка поймала расслабон и даже начала мурлыкать от удовольствия, как кошка. Я увлекся процессом до такой степени, что пару раз стукнул ее хуем по носу. Инцидент не имел последствий, так как думаю, она просто не обратила внимание на эти мелочи. Или не поняла, что к чему. Я смыл шампунь, и стал намыливать мочалку.
— Мне лечь?
— Нет, сиди пока так. — Взял за руку, и прошелся движениями от плеч к кистям рук, потер подмышки и локотки. Приблизил ее ладонь к лицу, и рассмотрел очень небрежно обрезанные ногти.
— Бог ты мой! Какими же тупыми ножницами ты их стригла?
— У нас не осталось ножниц, господин. Девочка стыдливо поморщилась. Простите.
— Да? Но чем ты тогда их корнала, ножом?
— Обкусывала. — По лицу, и так раскрасневшемуся от тепла, пошли пятна краски. Я посмотрел ей в глаза, и еще не подумав головой спросил.
— А на ногах? — В туже секунду она подогнула пальцы на стопах и засунула ноги под лавку. Ничего не ответив, стыдливо отвернула голову. Я принялся за вторую руку. Потом сел на лавочку слева, рядом и стал натирать шею и спинку. Тут я не жеманился и тер мочалкой с таким же усердием, как она натирала мне задницу. Вся спина у Варюхи стала малиновой, словно ее сварили, как рака в кипятке. Помыл шею под горлышком и грудину. А вот по красивой груди юзать мочалкой не стал. Скользил ладошками. Круговыми движениями, намыливал несколько раз их мыльцем и поливал из ковшика. Нет грудки у нее прелесть!
