– О чем ты? Какая беда?! Откуда?!
Шаман опять не ответил. Развернулся и пошел прочь, тяжело припадая на резной посох с выцветшими лисьими хвостами и рогатиной на конце.
Любеня вскочил. И остался стоять. Смотрел в спину удаляющемуся шаману.
Вот бес кривоногий, узкоглазая вражина! Камлать, камлать… «В будущее смотреть, деток видеть, счастье видеть!» – мысленно передразнил он. А теперь – духи сказали… Только растревожил до холода в животе!
Беда будет…
Кинуть ему палку вслед?
– Чего это он? О чем он говорит? – взволнованно спрашивала Алекса. Ее тоже удивило, как сразу переменился шаман.
– Ничего. Устал просто, – сдерживаясь, пояснил Любеня. – Далеко летал, долго был в Верхнем Мире, вот и устал.
– По правде?
– Конечно, любимая.
– Боюсь что-то, – пожаловалась она.
– Чего?
– Не знаю. Вроде нечего, а боюсь… Мы, бабы, глупые, все время чего-то боимся…
– Не бойся! Со мной – ничего не бойся. Ты же со мной, да?
– Наверное, – она дернула плечиком.
– Как – наверное? Почему – наверное? – сразу встревожился он.
Алекса улыбнулась, блеснув беленькими, острыми зубками. С ним, конечно же, с ним! Широко открытые, доверчивые глаза совсем близко, яркие красивые губы чуть заметно вздрагивают.
Он шагнул к ней, и она шагнула навстречу. Одним движением распустила нарядный, расшитый мелким бисером пояс, откинула в сторону. Гибко, змейкой, выскользнула из рубахи, мягко переступила через нее, качнув полными, налитыми грудями. Розовые соски – как два лукавых, подмигивающих глаза.
Откровенность ее обнаженного тела ослепила его. И отблески костра, что играют на нежной коже, как будто гладят ее украдкой…
Он протянул к ней руки, прижал к себе, зарылся в струящиеся, невесомые волосы, игриво, как расшалившийся щенок, лизнул маленькое ушко.
Алекса плавно, одним движением отстранилась. Потянулась сладко, еще больше приподняв грудь. Провела руками по бедрам, словно показывая их плавную, манящую округлость и трогательный темный пушок внизу живота. Весело повела глазами:
– Ну, воин, я тебе нравлюсь?
– Нравишься! – хрипло выдохнул он.
– Очень-очень нравлюсь? По правде?
– Очень нравишься! Ты – красивей Лады-любви и Лели-весны! – не сразу, но нашелся он.
– Нет, красивей – не надо, – она серьезно наморщила лобик. – А ну как ревнивые богини позавидуют красоте смертной, сделают что-нибудь.
На миг он запнулся мысленно, словно где-то уже слышал подобное. В далеком прошлом, от другой девушки. От прекрасной Сангриль. Что же получается – они не только внешне похожи?.. Но Любеня тут же перестал думать об этом. Зачем думать, если кровь стучит в висках ударами молота, если сейчас больше нет никого в необъятной Яви, только он и она…
