Комендант гарнизона одного из подмосковных городков, Яков Петрович, обходил утром свои владения и любовался гладко постриженной травой. Два тощих таджика косили ее вчера целый вечер, пока солнце окончательно не зашло за горизонт и не наступила кромешная тьма. Они могли бы продолжать и дальше, если бы не темнота: таджики знали, что еще сохранились места, где трава выстрижена не идеально и Яков Петрович вряд ли примет работу. Комендант славился своей педантичностью и изощренным садизмом. Особенно это проявлялось в отношении младших чинов и низших сословий. С таджиками он вел себя сурово и бесцеремонно: малейшая оплошность в их работе вызывала у Якова бурю эмоций. Как только Яков чувствовал, что человек не может ему противостоять, то сразу же расправлял плечи и начинал его отчитывать, а то и вовсе на него кричал и всячески оскорблял. Педантизм его был нездоровым и чрезмерным и передался ему в наследство от отца, а тому, в свою очередь, от деда.
– Во всем должен быть порядок. А в порядке и есть вся суть жизни, – говорил он старшему таджику, наклонившись к траве и пытаясь как бы замерить ее взглядом, – порядок – он всему голова. Согласен?
– Так точно, господин начальник. Будем сегодня работать допоздна. Пока солнце горит!
– Не горит, а светит. Русский язык надо учить. Вот введут скоро экзамен вам по-русскому, посмотрим, как вы тогда заговорите. А то солнце у него горит… Тьфу!
– Извини, начальник, мы не русские… Зачем ты обижаешь нас?
– Не извини, а извините, я, между прочим, майор, комендант части. Это большая должность, да и звание немалое!
– Извините, начальник, мы будет работать долго сегодня… трава будет ровный.
– Работайте на совесть! Завтра начальство из Москвы приезжает с проверкой. Господа полковники. Важные люди. Гарнизон наш будут проверять. Поэтому надо, чтобы даже трава вся в порядке была. И не только трава! Коробки вон те на мусорку отнесите. – И он указал пальцем на пустые деревянные ящики, валяющиеся за проходной.
– Все будет сделано, господин начальник, – взмолились таджики, – чистота будет идеальный.
После разговора комендант улыбнулся, огляделся, как будто проверяя, не подслушал ли кто его, и направился в свой кабинет, пребывая в отличном настроении. Он шел и думал о том, как хорошо и тщательно он исполняет свое дело, какую пользу он приносит гарнизону и городку. Думал о том, как он любит свою работу и что именно эта работа позволяет ему оставаться собой и получать удовольствие от того, что он делает. Потом он вспомнил, как поступил в военное училище и маршировал на плацу в первый раз. Внезапно чувство какой-то скрытой гордости – за себя, за часть, за порядок – подкатило к горлу и он еле смог сдержать слезы. Яков служил в этой части с момента выпуска из училища.
