Путники были глубоко тронуты рассказом поэта.
– Ну и ну, – с грустью выдохнул мистер Критик.
– Что ж, милая, быть может, и вправду Библия – твоя книга? – спросил у Страннички Том.
– Нет, это не она, – ответила Странничка.
– Но тогда… тогда, кто же? – обратилась ко всей библиотеке Маг.
Но книги, как и стены, хранили молчание.
– Не понимаю, – сказал тогда мистер Критик, – ничего не понимаю, – неужели ни одна из книг, которых мы видели, не показалась вам знакомой, близкой? Неужели за время нашего поиска вы ни разу не почувствовали, как бы это сказать… внутреннего притяжения?
– Наоборот, – отвечала ему Странничка, – почти каждая книга притягивала меня. Не раз мне хотелось остановиться и сказать: «Мы нашли её». Но… я и сама не понимаю: мне кажется, я могла бы быть частью любой из этих книг, и в то же время ни в одной из них нет меня.
– Ну и задачу же вы поставили перед нами, моя дорогая, – сказал мистер Критик. – Жаль, у нас нет времени её решать. Мистер Холмс, неужели у вас нет никаких предположений? Вы выглядите совершенно спокойным, и, признаться, это немного странно, ведь важный вопрос, касающийся вашего друга, остаётся без ответа…
– Предположений у меня действительно нет, – отвечал ему Холмс, – но, кажется, ответ нам предстоит скоро узнать. Идёмте!
Тотчас же он развернулся и стремительно зашагал в сторону лестницы. Друзья последовали за ним.
– Подождите, мистер Холмс! Не так быстро, мистер Холмс! – кричал ему вдогонку мистер Критик, который, опешив от его слов, на мгновенье задержался.
Уходя, Сказка оглянулась, и увидела вдруг: выражение глаз у Большой чёрной книги изменилось, она осознанно и с чувством (казалось, с тоскою) смотрит им вслед.
– Библия… похоже, теперь она проснулась по-настоящему, сказала Сказка поравнявшемуся с ней в этот момент мистеру Критику.
Тот остановился и тоже посмотрел на Библию.
– Что ж, похоже … Только, увы, для нас это уже значения не имеет. К тому же, нам нужно спешить, – чувство подсказывает мне: мой автор будет здесь с минуты на минуту.
Подойдя к своему рабочему столу, пожилой библиотекарь, увидел на нём четыре новые книги, – чей внешний вид, однако, уже потерял свежесть, – и страничку. С минуту он постоял на месте – то ли думая о чём-то, то ли что-то вспоминая. Потом взял в руки одну из них; но не стал раскрывать её, а только подержал. И сказал ей:
– Здравствуй, добрая Сказка!
Перенёс взгляд на вторую.
– Здравствуй проницательный детективный роман!
