– Конечно, кто же против?
– Надеюсь, ты не забыл о своем обещании?
– Прости, о каком?
Осипова посмотрела на старшего лейтенанта.
– Насчет 28-го числа?
– А?! Твоего дня рождения? Не забыл, отметим в лучшем виде.
– Я не о том. Ты обещал что сделать в этот день?
– Предложить тебе руку и сердце.
– Правильно.
– Так сделаю. какие проблемы? Но здесь расписываться не будем, тем более свадьбу устраивать. Ты заменяешься в августе, я – в сентябре. Ты поедешь к себе на Украину, я, получив отпуск и новое назначение, приеду к тебе. Вот тогда и зарегистрируемся, и свадьбу закатим, благо денег на это у нас куча. Весь твой райцентр гудеть будет.
– А не обманешь?
– Так я же предложение сделаю, а ты согласишься.
– И ко всему этому слово офицера, что все будет так, как должно быть.
– Конечно.
– Хотя… вполне могли расписаться и здесь. А дома сыграть свадьбу.
– Не по-людски это. Я должен с твоими родителями познакомиться, просить у них твоей руки. Чтобы все, как положено. Брак – это дело серьезное.
– Ох и хитрый ты, Павлов.
– Не веришь?
– Не знаю. Хочу верить.
– Верь, Лена, без веры человек мертв.
– Типун тебе на язык, кто здесь о смерти говорит? Она и без разговоров стольких ребят унесла.
– Да. Но все, разбегаемся. Иди!
– До вечера, Боренька.
– До вечера, дорогая.
Павлов проводил взглядом фигуру подруги, усмехнулся:
– Хороша, бестия, слов нет, но жениться… Нет уж, дорогая, как-нибудь без этого. Иначе потом рогами провода рвать будешь. Такие девочки для семейной жизни не пригодны. А жаль, ведь все при ней. Но сущность не изменить.
Старший лейтенант был холост, в Тамбове в уютной двухкомнатной квартире жила его мать – учительница биологии в школе, которую и он в свое время окончил.
Он, выкурив сигарету, пошел к батальонному модулю.
В это время в таком же офицерском модуле, но эскадрильи, в одном из отсеков находились трое. Экипаж вертолета «Ми-8» под номером 33. Командир, капитан Фролов Владимир, штурман, старший лейтенант Илья Истомин, и борттехник, прапорщик Юра Бобров, лежали на кроватях, под кондиционером.
Борттехник проговорил:
– Мужики, на обед скоро.
– К черту этот обед, – ответил Истомин.
– Это понятно, перекусить и здесь можно, но так ведь положено.
– Положено, – протянул Истомин. – А не пойдем, что будет? От полетов отстранят? Так завтра ничего не намечается, иначе уже сегодня объявили бы. И потом, если надо срочно поднять «вертушки», командир будет смотреть на запреты? Так бы и косили от войны. Пропустили обед или ужин – отстранение, чуть поднялась температура – отстранение. Кто бы задачи решал?
