– Итак, что Вам угодно, господин советник? – хмуро, раздраженно.
– Я разыскиваю девушку, Матильду Брунову. Она пропала недели три назад. По словам очевидцев, в последнее время она часто бывала в обществе Ваших людей. Я бы хотел с ними поговорить.
– Девушку? – удивился Менькович, – Вы беспокоите меня ради какой-то девушки?
– Княжеский закон каждому дает право на защиту. Даже девушкам.
– Я не слышал ни о какой Матильде Бруновой, – хозяин дома был, похоже, слегка озадачен, даже заметный сарказм гостя его не вывел из себя, – С каких пор Особенная Канцелярия занимается пропавшими девушками?
– Она и не занимается, – холодно пояснил Оболонский, – Брунов был приятелем канцлера Аксена. Это личная просьба о помощи.
– Брунов, Брунов… Ах, Брунов! Вздорный старикашка из Звятовска! – Менькович скривил полные губы в недоброй усмешке, – Если у него была дочь, я не удивляюсь, почему она исчезла.
– Поясните, господин Менькович, – сухо бросил гость.
– От такого папаши немудрено сбежать, – неожиданно хихикнул хозяин, – Вот что я Вам скажу, советник. Вы не там ищете. Поспрашивайте местных купчишек да мещан, а здесь Вы ее не найдете.
– Я сам решу, кого мне спрашивать и где искать.
Менькович насупился, недовольно нахмурив брови и раздраженно постукивая пальцами по подлокотнику кресла.
– Вы мне перечите? – удивленно проговорил он, словно не веря собственным ушам, – Да я Аксена в порошок сотру…
Подумал. Опять нахмурился.
– Постойте, Оболонский… Вы случайно не сын графа Оболонского? Того самого, что нагишом въехал на коляске в княжеский театр, изображая римского императора? – Менькович искренне расхохотался, – Ну я Вам скажу, и потеха тогда была!
Отсмеявшись, хозяин встал, прошелся по гостиной, искоса поглядывая на гостя, лицо которого застыло непроницаемой холодной маской. Пикантное воспоминание отлично подняло Меньковичу настроение, а тщательно скрываемое неудовольствие Константина ослабило напряжение, державшее хозяина имения с той самой секунды, когда сообщили о странном и несвоевременном визите княжеского посланника.
– Я хорошо разбираюсь в людях, – сказал он, останавливаясь напротив Оболонского и глядя ему в глаза сверху вниз, – И я чувствую, что в отличие от Вашего папаши, Вы искренний и честный человек. А потому искренне и честно советую Вам: не становитесь у меня на пути.
– Это угроза?
– Нет, что Вы. Просто дружеское предупреждение. Пожалуй, Вы мне даже нравитесь….
– Экселянт, охота вернулась, – в гостиную без предупреждения ворвался жизнерадостный молодой человек лет шестнадцати с развевающимися темными волосами и в легкой полураспахнутой сорочке. Влетел и застыл на пороге, переводя взгляд с хозяина на гостя.
