— Эми… — единственно, что выдал волк, прижимая хрупкое голое тело в объятья. Разворачиваясь вместе с ней, подозвал стоявших в стороне родителей.
— Мам, пап, — это моя медуза, будущая Эмилианна Маркроф! — проговорил ликан. — Эми — мои родители — Эван и Алиса.
— Здрасти, — махнула рукой, горгона через плечо волка. — Очень приятно с вами познакомиться.
Русая женщина, отстранившись от высокого блондина, ринулась к паре, схватила запястье Эми и начала целовать.
— Спасибо тебе, милая! Я буду молиться за тебя, девочка, всем богам! Моя благодарность не имеет границ! Спасибо за то, что вернула моего сына!
Несколько секунд неловкого молчания, и Эми выдала…
— Я люблю вашего сына и хочу чтобы он был моей парой. Передадите ли вы его жизнь мне в руки? — протянула через плечо кисти, в которых тёмной дымкой оседали клинки. Развернула рукоятками вперёд и протянула в сторону застывшей волчицы. — Это выкуп, за него. Клинки из эльфийской стали. Послушны, умны и смертоносны. Их специально изготавливают для Горгон. Больше нигде такой стали вы не найдете!
Ник тихонько прошептал ей в ухо.
— Эми, что ты делаешь?
Такой же тихий ответ.
— Выкупаю тебя.
— В каком смысле выкупаешь? — уже напряжённо выдал Алик.
— Как это у вас говорится?… Вспомнила! Прошу твою руку.
Громкий хохот прозвучал из уст второго блондина, что стоял чуть поодаль и наблюдал за увлекательной сценой.
— Сын, мне она нравится! — с хохотом проговорил мужчина. — Отличный выбор, Ник!
— Так, убери обратно ножи. Мама, дай нам, пожалуйста, свою куртку. — Укутав обнажённую девушку, он снова притянул её в объятья и продолжил, уже обращаясь к отцу. — Не подвезёте нас до дома?
— Садись, — ответил Эван, всё так же смеясь.
Подхватив одной рукой медузу под попу, а второй прижав ещё крепче к себе, Алик направился в сторону машины, босиком, напрямик по лужам слякоти и грязному снегу. Залезая в салон отцовского внедорожника, он так же не отпускал свою драгоценную ношу, прижимая всё сильней и ближе девичье тело.
— Эми, — обратился водитель, заводя машину и выруливая с лесополосы. — А как ты ожила? Вообщем, как это произошло? Кого мы только не приглашали, все твердили в унисон, что статуя — это только бездушный камень. И ничего живого в ней нет.
— Это так. Там и не было жизни, — прозвучал тихий ответ. — Я была мертва.
Гробовая тишина воцарилась в машине.
— Но тогда как? — хрипло выдавила русая волчица.
— Меня все время звал Алик. Я шла на его зов.
— Мама хватит! — резко вскрикнул Ник, ещё сильнее прижимая медузу. — А теперь ответь мне, пожалуйста, — с шипением продолжил он. И уже громко заорал.
