Краски праздников
Колумнисты ЛГ / Очевидец
Макаров Анатолий
Теги: 1 Мая , общество , политика
Хорошо помню, как отмечались советские праздники. Первомай или Великий Октябрь. Особо помню пятидесятилетие Октября: много пафоса, пахмутовских песен, кинофильмов мифологического толка. Чего нельзя было представить, так это дискуссий на тему о правомерности и тем более неизбежности избранного Россией пути.
Всё ближе уже столетний юбилей революции. О том, насколько неотвратим был «красный проект», спорят энергично, накал нарастает. Лично меня удивляет, что за крайностями зачастую не просматривается исторического мышления, не только что фундаментального, но хотя бы в школьном объёме.
Поражает обилие монархистов. Причём не условно романтических, вдохновлённых романсом о «поручике Голицыне», но как бы даже и образованных. «Государь-император – святыня! Не троньте его!»
Император Николай Второй причислен церковью к лику святых как великомученик, принявший вместе с семьёй злодейскую, бессудную казнь. Но значит ли это, что монархия при нём к началу ХХ века способствовала процветанию нашего технически отсталого тогда Отечества и просвещению русского народа?
Этот самый народ укоряют ещё и в забвении воинского долга, в нежелании сражаться за крест на Софии и неведомые Босфор и Дарданеллы. Интеллектуалы наших дней, не так давно призывавшие «косить» от армии, клеймят за отсутствие победного духа русских мужиков, три года гнивших под германскими бомбами в окопной грязи и дерьме, – «Упустили победу!» Им бы вспомнить слова гайдаровского солдата-отпускника, который на вопрос гимназиста: «Каков дух у наших войск?» – отвечал: «Известно, какой в окопах дух, хуже, чем в нужнике…»
Печалясь по поводу ослабшего исторического мышления, я тем не менее сознаю, что после крутого исторического катаклизма в головах и сердцах людей наступает нечто вроде протрезвления: не всё в прошлой жизни было так уж плохо...
К концу 30-х годов даже пламенных комсомольцев потянуло к романсу и «цыганщине», Мейерхольд поставил «Даму с камелиями». Да и сама большевистская власть заменила все наробразовские эксперименты надёжной гимназической программой.
На что намекаю? А на то, что неотвязная, хотя и неглубокая ностальгия по советским временам была неизбежна, и нет смысла устраивать либеральные истерики. Никто не желает возвращения к сталинизму, к ГУЛАГу, к баракам и коммуналкам, к очередям за мылом. Но многие безотчётно тоскуют по социальной справедливости, по равенству, хоть зачастую и в бедности, по чувству общей судьбы.
