Алекс раздвинул своей ногой мои ноги и тут же проник в меня.
Мы так соскучились, и такая страсть была между нами, что секс был очень бурный, мы жадно целовали и гладили друг друга. А потом ещё долго лежали и не могли привести своё дыхание в норму.
Я прижалась к нему и легла на его плечо. Алекс обнял меня рукой.
– Представляешь, если бы ты не попросила меня довезти тебя до Портофино? – спросил Алекс.
– He-а, представляешь, если бы ты не купил мне то же кофе за сто евро, я тогда на тебя не обратила бы внимание? – парировала я.
– Так я тебе раньше понравился, чем ты мне! – весело воскликнул Алекс.
Я шлёпнула его ладонью по груди.
– Ну ладно, конечно, ты мне понравилась ещё в аэропорту, я заказал себе кофе, повернулся и увидел тебя, ты что-то искала в сумке, но ты была такой женственной, такой изящной и такой красивой. Я помню, как я увидел тебя. А потом я опустил голову и увидел твои инициалы на сумке. Я сразу понял, кто ты, и что я еду на встречу с твоим отцом. София Робертс.
– Так ты поэтому так потратился и заказал мне тоже кофе за сто евро, и согласился подвезти в Портофино? – я аж села на кровати. Неужели действительно всё так примитивно?
– Нет, я поэтому не пригласил тебя на ужин в Портофино! Хотя я очень хотел, честно.
– Но зато ты поужинал со своей бывшей женой! – сказала я и встала с постели. Я быстро прошла в ванну и взяла там белый халат. Меня трясло.
Алекс открыл дверь в ванну.
– Более десяти лет назад, мне ещё не было тридцати, у моего отца начались проблемы с памятью: что-то забыл, что-то положил не на место, мелочи, но уже через пару лет ему был поставлен диагноз – Альцгеймер, мне пришлось возглавить огромную нефтяную компанию в тридцать один год. Были ли у меня такие амбиции, хотел я этого? Нет. Я не был готов к такой ответственности, я не был готов так рано потерять отца. Сейчас он даже не знает, кто я, кто мама, его любимая жена, мы для него чужие люди. Два года назад я прочёл статью про твоего отца, про его компанию, про прорыв, который они готовились сделать на фармацевтическом рынке, готовясь выпустить «Альц Фри». Через год я продал свою долю в нефтяной компании, я давно хотел это сделать, и мне очень захотелось сделать что-то хорошее в память о моём отце; ему, к сожалению, уже не поможешь, мне захотелось сделать что-то для человечества, так как это – страшная болезнь, она полностью разрушает личность человека, а может быть, где-то на подсознательном уровне мне захотелось сделать что-то для себя, так как меня пугает такая наследственность. Поэтому я попросил свою команду сделать предложение «Робертс и Кейн Фармасьютикалс» о расширении компании, чтобы компания могла проводить ещё большие исследования и делать ещё большие открытия. Я слышал, что твой отец собрал очень сильную команду специалистов. Моя компания сделала официальное предложение твоему отцу, но оно было отклонено. Но я сказал: подождите, у главы компании русская жена, две дочери, я русский, наверное, мы найдём общий язык, если мы встретимся сами и просто поговорим. Его секретарь сказал, что июль и август господин Робертс будет в Италии. Я сказал, что я тоже буду в это время в Италии, и тогда мы договорились встретиться в пять вечера в Портофино. Твой отец мне выделил полчаса. Я тогда усмехнулся: обычно ищут встречи со мной как с потенциальным инвестором, и если бы я хотел, я мог бы занять агрессивную позицию и просто скупить акции компании твоего отца. Но я согласился на данные мне полчаса в Портофино и полетел из Нью-Йорка в Италию. В аэропорту я увидел тебя, понял, кто ты. Мне очень хотелось тогда в Портофино позвать тебя на ужин, а потом прогулять с тобой по старинным улочкам всю ночь. Но я посчитал это преждевременным и неэтичным, так как очень хотел стать партнёром твоего отца. Твой отец ещё раз мне категорически отказал, и я подумал: ну, значит, это не моё. Я увлёкся другим проектом, строительством дома в Нью-Йорке.
