Нас приветствовала очень симпатичная стюардесса.
– Это твой самолёт? – спросила я.
– Да, мой новый! Я его только полгода назад получил, мне в Италии делали интерьер.
– Впечатляет! Очень стильно! – сказала я, садясь на диван.
– Спасибо, я рад что тебе понравилось, – сказал Алекс, и подошёл ко мне, и нежно обнял, – Ты хорошо спала?
– Если честно, очень хорошо, чуть даже не проспала.
– А я наоборот, еле уснул. Я закрывал глаза и видел тебя! Ты не давала мне спать всю ночь, София! – весело сказал мне он.
Мои щёки, конечно же, покраснели, он ещё меня мог смутить, но тёплая волна счастья, эйфории от всего происходящего разлилась по моему телу.
Я улыбнулась ему и села в одно из кресел, сняла свои балетки и поджала ноги под себя.
Алекс сел напротив меня на большой диван. К нам зашла стюардесса, спросила, что мы хотим выпить, и сказала, что взлёт ожидается через двадцать минут.
– Ты определилась с местом под галерею? – спросил Алекс.
– Да, я больше склоняюсь к Манхеттену, хотя очень много галерей находятся и в Бруклине. Но в помещении в Манхеттене больше света, и дневного, и электрического, есть подсобные помещения. Там много плюсов, кроме стоимости аренды.
– Я тут подумал, я же в свободном плавании, в Нью-Йорке я занимаюсь только строительством небоскрёба, если хочешь, станем партнёрами, я обещаю, что не буду влезать в творческий процесс, просто буду помогать в вопросах финансирования.
– Я даже не знаю, я не искала партнёров. Но я подумаю, ты заманчивый партнёр, – с улыбкой ответила я.
– Мне это тоже выгодно. Мне тоже надо работать над своим имиджем в Нью-Йорке. Я же новичок здесь, а через искусство всегда можно войти в общество, стать его частью. Поверь, это взаимовыгодно. Если мы станем сотрудничать, ты сможешь поддерживать больше художников, больше открывать новых имён, больше рисковать в выборе.
Пока мы говорили, самолёт стал выруливать на взлётную полосу.
– Ты так и не скажешь, куда мы летим?
– Неа, увидишь! Я люблю делать сюрпризы, – весело сказал Алекс.
Самолёт начал разгон по взлётной полосе. Я вжалась в кресло, несмотря на то, что много летаю, все равно, при взлёте всегда нервничаю.
Потом, когда самолёт набирает высоту, я что-то читаю или смотрю, отвлекаюсь одним словом, и, если нет сильнейшей турбулентности, я нормально переношу полёт.
Алекс заметил, что я напряглась, и весело спросил:
– Ты что, боишься летать?
– Нет, просто не люблю взлёт, – тихо ответила я.
– Дай мне руку.
Я протянула руку, и Алекс потащил меня и перетянул к себе на диван.
