– Плохо… – протянул я. – Летчик значит… Ну, может, это ненадолго?
– Как знать. Пришли! – возвестил мой спутник. – Давай на пирс залезем?
Море стучало о причал и швыряло в нас брызгами воды. Было удивительно хорошо: луна, звезды, темное шумящее море, лучший друг и хорошая сигаретка. После того разговора с Настей я понял, что звезды – это чудо. А еще я понял, что хочу, и когда-нибудь обязательно буду жить у моря.
Разумеется, с Настей.
Когда возвращались, обратили внимание: на этаже нет света, очевидно, пробки выбило. Наверняка эту проблему вот-вот решат, но было немного некомфортно подвыпившими идти по малознакомому коридору и наощупь искать дверь.
Леша лежал под одеялом и пялился в выключенный телевизор.
– Спишь?
– «Фантомаса» смотрю, – спокойно ответил он. – Как погуляли?
И это не было его обычным сарказмом – наш друг поймал такие «вертолеты», что действительно был уверен, что любуется в экран на великий французский фильм.
Пока мы раздевались и укладывались, он бормотал что-то невнятное про независимый кинематограф. Наконец, утомившись, клацнул пультом в сторону неработающего телевизора, отвернулся к стене и заснул.
Моя кровать стояла посредине. Я повернулся к Илье.
– А ты спишь? Или тоже «Фантомаса» смотреть будешь?
– Нет, буду притворяться мертвым, чтоб ты откопался, – пробурчал он.
– А ты уверен насчет парня?
Мои мысли крутились на стадии отрицания. Друг решил меня подбодрить:
– Не уверен. Может, и нет никакого летчика, а просто выдумала она, чтоб меня отшить.
Но летчик был.
– И то правда, – успокоившись, я обнял подушку и уснул.
За два дня до отъезда Леша с Ильей пошли играть в теннис, а я убирал в номере и выкинул страховку, стараясь освободиться от всего лишнего. Нет, я не просто ее выбросил – я ее мелко изорвал. А чего здесь валяется?
В итоге – через пару часов Леша вернулся с корта с выбитым пальцем. Первой его фразой, произнесенной с порога, было: «Ну, хорошо, что страховка есть»… Дальнейшее я описывать боюсь, смешная часть событий на этом заканчивается. Но вопрос, который Леша задал мне тогда, я возненавидел на всю жизнь.
– Зачем?
Мне часто бывает трудно ответить на этот вопрос.
Эта страховка – второй мой глупейший поступок в том году. Спустя несколько месяцев я сделал со своей жизнью такое, за что потом больше десяти лет оправдывался перед отражением в зеркале. И по сравнению со страховкой это так, легкий промах.
