Ну, голос у нее ничего, ладно.
– И все же… – он протянул клешню, чтобы принять у девчонки ручку от сумки, но та метнула такой взгляд из-под золотистой челки, что в миг Илюхина рука вернулась на базу.
Его взяла оторопь! Девочка с сумкой остановилась (поняла, что смутила его), отставила в сторону ношу и достала из кармана плаща пачку бабских сигарет с ментолом.
– Тогда хотя бы огоньком поделюсь? – предложил Виноградов, не просекая, что это уже смешно и бесполезно.
Девчонка неопределенно пожала плечами, и в тот же миг зажигалка Ильи, привезенная братом его отца из Сингапура, сверкнула у лица несговорчивого субъекта.
– Я Илья Виноградов, глава студенческого профсоюза. Вы ж меня, наверное, знаете? Я ведь не ошибся в своей зрительной памяти, вы из ИПАМ? Видел вас как-то в коридорах.
Я-то просекал, что он бьет наобум – никогда он не видел ее ни в коридорах, ни в аудиториях. Илюха патологически не умел врать.
– Не ошиблись. Настя, факультет госуправления, второй курс. Да – и можно на ты.
– Что ж, Настя, приятно познакомиться…
Да, ему было действительно приятно. Я почувствовал, как в глубине его деятельного мозга завибрировало: «будет с кем позажигать в Одессе!»
Илья припахал меня пересчитать людей, пока он сам тер о чем-то с проводником. Вообще-то, он Логинова просил, но этот ленивый подонок тот уже курил с каким-то первокурсником в тамбуре и рассказывал про своего деда, который был личным врагом Хрущева. В общем, как обычно.
В дверях одного из купе я столкнулся с той, на которую запал Илья. Итак: золотистая блондинка, с уверенной красивой грудью и едва заметным шрамом под правым глазом. Глаза, кажется, зеленые, но в этом чертовом полумраке ничего не разберешь.
– Настя, – кивнула она мне.
– Леша, – я протянул руку.
– А я Саня, – чья-то волосатая рука ткнулась мне в лицо откуда-то с потолка.
Прочие триста человек в купе (как туда влазит столько?) тоже потянули ко мне лапы:
– Бла.
– Блабла.
– Блаблабла.
Ну, я не уверен, но для меня их имена звучали так. После третьего человека я всем представлялся разными именами – Вениамин, Дима, Игорь – все равно ж не запомнили.
Я уже забил себе купе поспокойнее, поближе к проводнику – чтоб не набились оравой и не гудели. Не калдырить же мне с ними, в самом деле?!
Не калдырить не получилось. Дух поезда, мать его так. Я ж вообще-то непьющий, а тут…
Они все такие разнообразные, все пытаются быть друзьями всех. И все уже допились до той кондиции, когда хвастают своими связями с завкафедрами и проректорами.
