— Скажите пожалуйста, какие сентиментальности! — презрительно проговорила Лиза, пожимая плечами, и хотела еще что-то прибавить, но в эту минуту тарантас уже подъехал к даче Субботиных. На крыльце стояли Надежда Григорьевна и бабушка.
— Господи, да никак ты еще вырос за это время! — весело воскликнула Надежда Григорьевна, обнимая сына.
— Ах нет, нет, это только кажется, потому что он так осунулся и похудел! — уверяла бабушка, тревожными глазами оглядывая с ног до головы своего любимца.
Юноша переходил из объятий в объятия, но, по-видимому, ему еще кого-то недоставало, кого-то он искал глазами, с удивлением и с беспокойством оглядываясь кругом.
— Бабушка! — проговорил Лева тихонько. — А где же Иринка, почему ее нет с вами?
Но Прасковья Андреевна расплачивалась в эту минуту с кучером и не слыхала его вопроса.
— Пойдемте обедать! — громко позвала Надежда Григорьевна. — Лева, должно быть, ужасно проголодался.
— Да, да, это правда! — согласился юноша. — Но позвольте мне раньше немного помыться и сбросить эту пыльную тужурку, я прямо умираю от жары! Бабушка, где вы устроили мою комнату в этом году? Отведите меня, пожалуйста.
Леве хотелось улучить минутку, чтобы остаться наедине с Прасковьей Андреевной.
Отсутствие Иринки начинало серьезно беспокоить его.
— Пойдем, пойдем! — охотно согласилась старушка, гордившаяся комнатой для внука.
— Ах какая прелесть! — воскликнул Лева, останавливаясь на пороге и с удовольствием оглядывая свою уютную комнату с кисейными занавесками, белоснежной постелью и широким турецким диваном. — Какая прелесть, бабушка, вот где хорошо-то будет мне отдыхать теперь! А это что?
В простенке между двух окон, над письменным столом, висел большой лист бумаги, густо исчерченный синим карандашом.
Лева быстро подошел к столу.
«А!.. Ну, слава Богу, значит, здорова!» — подумал юноша и с ласковой улыбкой принялся разглядывать знакомые ему размашистые фигуры.
Леве, разумеется, не нужно было называть автора этого чудного произведения.
— Бабушка, но почему ее нет? — спросил он наконец. — Разве Иринка не знала, что я должен был приехать сегодня?
— Разумеется, знала, я и сама, признаться, немного дивлюсь! — ответила старушка. — Ведь вон она тебе эту картину в подарок приготовила; вчера чуть ли не целый час работала над нею в моей комнате, а потом все хлопотала, чтобы я непременно ее на самое видное место повесила, и даже сама для этого две булавки принесла. Так ты уж, пожалуйста, не бросай этот лист до ее прихода, а то Иринка обидится и подумает, что я не хотела исполнить ее просьбу.
