Когда подумаешь, что ты несколькими словами и росчерком пера мог бы все успокоить, дать стране то, что она жаждет, т. е. правительство доверия и широкую свободу общественным силам, при строгом контроле, конечно, что Дума, как один человек, пошла бы за таким правительством, что произошел бы громадный подъем сил народных, а следовательно, и несомненная победа, то становится невыносимо больно, что нет людей, которым бы ты доверял, но людям, понимающим положение, а не таким, которые подлаживаются под что-то непонятное».
Спустя некоторое время, а именно 25 января 1917 г., Александр Михайлович (закадычный и верный друг с детства Сандро), подумав и собравшись с духом, неспешно продолжил свое послание, больше похожее не на дружеский совет, а на философский трактат, как надо управлять Великой державой:
«События показывают, что твои советники продолжают вести Россию и тебя к верной гибели; при таких условиях молчать является преступным перед Богом, тобой и Россией.
Недовольство растет с большой быстротой, и чем дальше, тем шире становится пропасть между тобой и твоим народом… Такое положение продолжаться не может…
В заключение скажу, что, как это ни странно, но правительство есть сегодня тот орган, который подготовляет революцию, – народ ее не хочет, но правительство употребляет все возможные меры, чтобы сделать как можно больше недовольных, и вполне в этом успевает. Мы присутствуем при небывалом зрелище: революции сверху, а не снизу».
Письмо было получено царем только 4 февраля 1917 года и, казалось, не произвело особого впечатления на Николая II, но настойчивые предостережения и требования окружения, несомненно, подготавливали его к необходимости перемен.
Доклады Охранного отделения Департамента полиции были в унисон общественному мнению и предупреждали об опасности надвигавшихся голодных бунтов: «Озлобление растет, – констатирует охранка 5 февраля 1917 г., – и конца его росту не видать. А что стихийные выступления народных масс явятся первым и последним этапом по пути к началу бессмысленных и беспощадных эксцессов самой ужасной из всех анархической революции, сомневаться не приходится».
Генерал А. И. Деникин (1872–1947), анализируя события, позднее определенно утверждал в «Очерках русской смуты», что борьба «Прогрессивного блока» с царским правительством находила, «несомненно, сочувствие у Алексеева и командного состава». Речи В. В. Шульгина и П. Н. Милюкова 1 ноября 1916 г. в Государственной думе, свидетельствовал он, «читались и резко обсуждались в офицерских собраниях». Один «видный социалист и деятель городского союза» говорил генералу А. И. Деникину, что, побывав впервые в армии в 1916 г., он был поражен, «с какой свободой всюду, в воинских частях, в офицерских собраниях, в присутствии командиров, в штабах и т. д., говорят о негодности правительства, о придворной грязи».
