В больнице ее быстро посадили на каталку и увезли, оставив мужчину ждать в коридоре.
Наверное, это были самые долгие часы в его жизни. Он сидел, ходил из угла в угол, снова сидел, растерянно глядя перед собой, подходил к дверям, надеясь услышать хоть звук… Но нет, все было тихо.
Время давно перевалило за полночь, а новостей все не было.
Наконец быстрые шаги по коридору, распахнутая дверь — и к нему, улыбаясь, поспешила молоденькая целительница. Если она улыбается, значит, все хорошо?
— Здравствуйте, Анатолий Максимович.
— Здравствуйте, — глухо ответил он.
— Поздравляю, у вас дочка, — ведьма знала о том, что они собираются заключать брак. — Роды прошли хорошо, и мама, и малышка чувствуют себя замечательно.
— Я могу их увидеть?
— Вы можете увидеть Марину. Девочку сейчас обмоют, спеленают и принесут к вам. Пройдемте, я провожу.
Его ведьмочка, бледная, осунувшаяся, с кругами под глазами и влажными от пота волосами, в больничной ночнушке в мелкий цветочек, лежала на кровати и ждала его. Это была его девочка и в то же время не его. Что-то неуловимо изменилось в ней — взгляд голубых глаз вдруг, в одночасье, стал загадочно-мудрым.
— Мариш, — только и смог выдохнуть Анатолий и шагнул к ней.
Все его незаурядное красноречие куда-то исчезло. Больше слов у мужчины не было. Да и какие могут быть слова между людьми, которые так сильно любят друг друга? Это лишнее и совсем ненужное. Она и так все поняла по одному влюбленному взгляду.
Толя быстро схватил руку Марины и приник к ней губами.
— Переволновался? — прошептала она и нежно улыбнулась.
— Люблю тебя, — глухо ответил Толя и, оставив в покое руку, прислонился лбом к ее лбу. — Как же сильно я тебя люблю.
— Мы тоже очень тебя любим… — она замолчала на мгновение и тихо закончила: — Все-таки девочка.
Мужчина чуть отодвинулся от нее и сел рядом.
— Девочка… Принцесса. Мне так хочется ее увидеть. Расскажи, какая она?
— Смешная. Розовая, сморщенная, серьезная и злая.
— Почему злая? — Он упивался видом любимой девушки — горящими глазами, ласковой улыбкой. Это была его и в то же время не его Маринка. Невероятно, как материнство меняет. Интересно, а он сам тоже изменится? Или уже изменился?
— Не знаю. Просто бровки сдвинула домиком и получилась такой недовольной. А еще у нее темные волосики. Совсем небольшие, но точно темные, как у папы.
Он на мгновение прикрыл глаза, глотая подступивший к горлу ком. Может, только сейчас до него стало доходить, что у него есть дочка, маленькая принцесса с темными волосиками. Его солнышко. Его малышка.
