Однако пареньку было весьма интересно, чего это здоровенный детина валяется на земле, он до него вроде бы не дотянулся, чтобы так приложить, наоборот, угроза потерять зубы или светить ближайшие две недели фингалом была у обороняющегося. Но повезло или чудо какое-то свершилось! Скрючившийся от боли бандит что-то бормотал и периодически стонал. Умаявшийся парнишка бессильно опустился на траву, закрывая глаза, и вытянулся.
Когда же, немного переведя дух, он их открыл, то, видимо, обалдел! Прямо над ним, не очень высоко, в густой кроне дерева, пряталась девчонка-подросток, возможно, ровесница, и внимательно смотрела на него огромными синими глазами. Ее длинные распущенные серебристые волосы крупными локонами спадали на грудь и ветви дерева. Она ему казалась знакомой: эти синие глаза. Тут парнишка стал понемногу соображать, где ее видел. В школе, конечно же! Правильно, она почти его ровесница из старшего на год класса. И теперь он понял, почему здоровяк все еще валяется без видимых на то причин. Ее взгляда все в школе боятся, кроме друзей, а их не много у нее. Да и те, бывает, с ней ссорятся. Она очень странная девочка, вся такая таинственная, загадочная. И почему она решила ему помочь? Кто он такой для нее? Ни родственник, ни друг, ни даже знакомый. Вряд ли она вообще в курсе, что он учится с ней в одной школе. Она же никогда никем не нужным ей не интересуется — зачем, собственно, ей это? Но ему она помогла, и сложившаяся ситуация располагает.
— Привет! — решил он на свой страх и риск со мной заговорить. — Это ты мне помогла отбиться от этих придурков?
Я, не ожидая такой наглости, решила слезать с дерева и удалиться прочь, не отвечая. Но внизу меня поймали за руку — просто невиданная наглость! Зачем только помогала ему! Если б знала, чем это для меня самой обернется, то оставила бы его на расправу этим двоим. Я дернула руку, но он сжал еще сильнее мое запястье.
— Почему ты мне помогла? — Он повернул меня к себе лицом и заглянул в глаза. А вот это зря! Не стоит меня испытывать. Вот бы ему сейчас дать ощутить тот кайф, что чувствует, катаясь по земле, здоровяк. Так и чешутся руки. Даже злобно улыбнулась. Но, как только я взглянула в эти чайные глаза, полные детской наивности, любопытства и жажды приключений, то что-то перехотелось. Передо мной стоял совсем юный хрупкий, смуглый от загара паренек. Темные волосы его почти до плеч растрепаны после драки. Он мне искренне улыбался, и эту улыбку портил лишь вид разбитой губы и засохшей, недавно еще растекшейся крови. Мне было его жаль мучить.
