— Что-то нет долго звонка от Мифа, — как-то растерянно произнес он, будто бы забыл русский язык.
— Да рано еще им прилететь.
— А почему они вообще не с нами летели? Что-то я в голову никак не возьму. В чем прикол? — Фим, казалось, нервничал, в отличие от спокойного собеседника.
— Да успокойся ты, присядь. Чаю хошь? — Алексей указал клавишнику на табурет напротив и пододвинул к нему чашку чая. — Что ты так разнервничался? — уже с опаской поглядывал на него Алексей, потому что Фим был у них человеком чувствительным, особенно ко всякого рода происшествиям, а сейчас они уж никак не нужны, когда светит на горизонте большой гонорар от предстоящих концертов. Да, собственно, они никогда не нужны, если б это только было возможно.
Фим присел, взял чашку.
— Люся практически в последний момент, перед выходом на посадку, поняла, что забыла свой талисман, а без него она никогда никуда не ходит, не ездит, не летит, особенно если это очень далеко, а тут еще на другой континент планеты, — начал пояснять Алексей, желая успокоить друга. — Ну и пришлось ей лететь следующим рейсом.
— А Миф-то что забыл? — не унимался тот. — За компанию?
— А Миф — как всегда. Проспал наш клавишник! Это, насколько мы все прекрасно знаем, у него часто случается. — Он посмотрел за окно. — Вот и получилось, что они летят вместе. — Потом, немного погодя, добавил: — Надеюсь, этот рейс не проспит.
— Знаешь, Алекс, я не хочу тебя пугать, но мне что-то как-то не по себе… — Фим явно нервничал, и чай не помогал. Он встал, походил по комнате туда-сюда. Остановился, сел на кровать. То, что ему не по себе, было и так понятно, еще с первых его слов, когда он только вошел в комнату. Дверь в комнату открылась, явив остальных музыкантов.
— Что у вас тут за совещание? — весело спросил Павел, подходя к гитаре и снимая ее с подставки.
— Да вот, наш собственный «медиум» вновь нам предсказывает… Судя по его состоянию, — указывает жестом руки и округляющимися глазами на уже валяющегося на кровати Фима, — что-то нехорошее.
Павел подошел к Фиму, присел рядом вместе с гитарой в руках, что-то начал бренчать. — Что, совсем все так плохо?
— Я не предсказывал ничего такого! — возмутился клавишник. — Просто не по себе, и все. — Насупившись, сел на кровати, прислонившись к стене.
Место у столика занял Андрей.
— Что вы тут пьете? Чай? Я тоже хочу! — И, не дожидаясь разрешения, налил в чашку Фима. — Ты не против, если я из твоей чашки выпью? — обратился он к «медиуму». Тот кивнул. Значит, можно пить.
