Я упоминаю об этом факте по причине, которая будет изложена в соответствующем месте этой книги. Здесь скажу только, что со временем я заменил епископа Пия Неве на посту Апостольского администратора, когда Советы не допустили его возвращения из Франции, хотя перед этим официально обещали предоставить ему въездную визу. Тогда я возложил на себя пастырские обязанности в его церкви, поскольку больше было просто некому. Позднее по поводу этого грустного положения дел американский чиновник, по-видимому, не слишком хорошо знакомый с советскими законами, сказал: «Мы не любим американцев, которые приезжают сюда и уже здесь меняют свой статус». Я же сделал это, чтобы предотвратить закрытие церкви Святого Людовика Французского. Это происходило в период реализации политики «сверхдружественности», проводимой во время Второй мировой войны ответственными чиновниками США в Москве. Таким образом, мое присутствие стало раздражающим фактором не только для Советов, но и для некоторых моих соотечественников. Я могу только предполагать, что это происходило из-за того, что я собрал большое количество достоверной информации, подрывающей престиж нашего «доблестного союзника». Факты о событиях происходящей войны, полученные мной из первоисточников, резко отличались от сводок «Совинформбюро». В результате меня стали рассматривать как «антисоветчика». Мое присутствие мешало тем американским официальным лицам, которые придерживались политики примирения. Следует подчеркнуть, что многим американцам не нравилась такая политика снисходительности и соглашательства, но они не могли свободно выражать свою точку зрения и таким образом защищать интересы США.
Однако я не хочу заходить слишком далеко вперед. Вернемся в Вашингтон, к разговору с секретарем, который безуспешно пытался задержать мой отъезд в Россию. В конце концов он сказал: «Я должен сообщить вам, что у меня нет полномочий предоставить вам въездную визу до тех пор, пока это не будет разрешено Наркоматом иностранных дел в Москве». Я покинул посольство СССР, получив заверение, что буду извещен телеграммой о разрешении на въезд в страну, как только оно будет получено.
Прождав несколько дней в Вашингтоне, я вернулся в Вустер и затем отправился в Нью-Бедфорд штата Массачусетс, мой родной город, чтобы провести несколько дней с родителями. Там и была получена телеграмма из советского посольства о выдаче мне визы. В результате я отбыл из Нью-Йорка на пароходе «Вашингтон» вместе с персоналом американского посольства. Я начал рискованное предприятие, подобное которому редко выпадает человеку на коротком отрезке его жизни.
