«В тени Лубянки…» | страница 34



Ватикан наградил епископа Пия Неве за его подвижническую деятельность в России, отметив, что «информация Святейшего Престола зависела исключительно от докладов Неве и его корреспонденции из Москвы»[93]. Заметим, что за все время служения в России в своих письмах в Ватикан епископ Пий Неве назвал «около 1500 имен епископов, священников, монахов, мирян, женщин и мужчин, католиков, православных, реже лютеран, о страданиях которых он рассказал с момента ареста и до их смерти».

* * *

1 марта 1934 года в Москву прибыл священник-ассумпционист Леопольд Браун[94]: он был блестяще образован, говорил на нескольких европейских языках, изучал теорию музыки в Лондоне, а до выезда в СССР преподавал немецкую литературу в американском колледже. Когда его направили в Москву, он растерялся, ведь ни русского языка, ни советской политической системы не знал. К счастью, первые два года он не только окормлял персонал американского посольства, но и помогал Апостольскому администратору Пию Эжену Неве в пастырском служении в храме Святого Людовика. За это время он выучил русский язык и близко соприкоснулся с советской действительностью.

В декабре 1933 года в Москву вернулся после трехлетней ссылки отец Михаил Цакуль и стал настоятелем двух храмов: Святых Апостолов Петра и Павла и Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии. 3 мая 1937 года отец Михаил был вновь арестован, приговорен к 10 годам ИТЛ и отправлен в лагерь[95].

21 июля 1938 года был закрыт храм Святых Апостолов Петра и Павла, а 30 июля — Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии. Все имущество храмов было конфисковано, а списки членов приходских советов и тех, кто вносил пожертвования, легли на стол чекистам (для грядущих арестов). Итак, церковь Святого Людовика Французского осталась единственной действующей католической церковью в Москве, а отец Леопольд Браун — единственным священником для более чем двадцати пяти тысяч католиков, неожиданно для себя оказавшись в центре католической жизни. К тому времени были закрыты католические храмы по всей России, помимо московского, осталась открытой лишь церковь Лурдской Божией Матери в Ленинграде, где служил настоятелем прихода и главой Апостольской администратуры французский священник Мишель Флоран[96].

В будние дни отец Леопольд служил восьмичасовую Мессу, по воскресеньям служил дважды: сначала Мессу, включавшую чтение Евангелия и проповедь на английском языке для дипломатического персонала американского и британского посольств; затем — Мессу на французском языке для издавна живших в Москве французов и франкоговорящих дипломатов. Во время подготовки к празднику Тела Христова отец Леопольд в течение двух дней по семь часов подряд слушал исповеди прихожан закрытой польской церкви, а во время Мессы они же заполнили храм для получения причастия. Для новых прихожан отец Леопольд регулярно читал Евангелие по-русски. На Пасху 1937 года, следуя примеру епископа Пия Неве, отец Леопольд прочел проповедь на русском языке и традиционно на русском языке произнес пасхальное обращение, о чем сразу же было сообщено властям.