Была не была!
Балкончик совсем маленький, никак не повернуться. Подобрав юбку, я осторожно перелезла через перила и уцепилась за простыню. Скосив глаза, увидела растущие под окном заросли акации. Может, если отклониться немного в сторону, сумею уцепиться за ветки и спрыгнуть на мягкий газон? Не зря садовник его подравнивал, будто специально для меня.
Ух, а все же страшно!
Я пискнула, сползая по простыне. Жгут натянулся, узел задрожал. Выдержит или нет? Теперь немного качнуться… вот так! Ветки махнули перед носом белыми цветами. Я сползла еще ниже, качнулась снова, и в этот момент — хлоп! — и оборвался узел.
Не успев ахнуть, я рухнула вниз.
И повалилась в чьи-то подставленные руки.
— Опля-ля! — воскликнул молодой голос. — Вот так сюрприз!
Я забарахталась, пытаясь справиться с непослушными оборками. Волосы растрепались и завесили лицо, я фыркнула и откинула их ладонью. И увидела перед собой улыбчивое лицо адъютанта Ганса.
— Не зря Его Сиятельство называет вас птичкой, фройлен, — радостно проговорил он. — Вы и правда умеете летать!
— Пусти! — я с возмущением толкнула его в грудь, совершенно позабыв, что в этом мире обращаются друг к другу на «вы».
Ганс разжал объятия, и я плюхнулась прямо на клумбу.
— Дурак! — возмутилась я, сердито глядя на парня снизу вверх. — Что за обращение с девушками!
— Отпустил, как вы и приказали, фройлен, — он сверкнул белыми зубами беззлобно, но все равно обидно. Потом протянул руку: — Не обижайтесь. Позвольте помочь вам подняться.
Я поджала губы, уже набрав в легкие воздуха, чтобы гордо отклонить помощь, а потом подумала и ухватилась за протянутую ладонь.
— Ладно, — важно сказала я. — Но что вы делаете здесь?
— То же, что и вы, фройлен, — ответил Ганс, легко поднимая меня на ноги и почтительно отряхивая мое платье. — Упражняюсь на свежем воздухе.
— Где же ваш господин?
— С утра, не сказав никому ни слова, уехал на охоту.
Он наклонился и подобрал самодельный канат:
— Кажется, вы обронили. И на следующий раз советую завязывать морским узлом.
— Следующего раза не будет, — фыркнула я, отбирая простыню и зашвыривая ее в заросли акации. — А теперь как насчет того, чтобы разойтись каждый по своим делам?
— Боюсь, я не могу этого допустить, — продолжая улыбаться, ответил Ганс. — Клянусь, прелестная фройлен, я впечатлен вашим выступлением за ужином, но Его Сиятельство все еще мой господин, а он велел не спускать с вас глаз.
— И что вы сделаете? — спросила я. — Если я прямо сейчас побегу вот туда? — наугад ткнула на залитую солнцем аллею. — Вы броситесь за мной в погоню?
