– Маш, смотри – как на мужика очистительно подействовало. Стоит, рыдает. Это из него бесы выходят.
Я согнулся пополам. Все бесы разом выходили из меня слезами и соплями. Так я не смеялся просто никогда. Ещё через сорок минут мы сидели в Лениной машине на перекрестке у Никитских ворот. Одновременно снять приступ насморка и простатита мне раньше не удавалось, но этот вечер был действительно особенным. Лена смотрела на дорогу и улыбалась. Если бы я смотрел на неё в кино, то счёл бы, что она счастлива.
– Олег, спасибо тебе большое.
– Господи, да за что? Это тебе спасибо просто огромное. Я теперь такой осведомлённый и радостный. – Я уже просто боялся нового приступа хохота.
– Ты ни разу за вечер не назвал меня дурой и сумасшедшей. Ты постарался понять.
– Только не понял, если быть честным. Ты вот что получила от сегодняшнего вечера? – Я судорожно старался не потерять управление мышцами лица.
– Не знаю. Просто отлегло как-то.
– Прижмись-ка к обочине.
– Зачем?
– Не спорь с мужчиной, а то я твоему либидо мандалу спою. – Я вышел из машины и пошёл к цветочному ларьку.
Возвращался я уже со стороны водительского сиденья. Лена опустила стекло и ошарашенно посмотрела на меня. Я вручил ей три жалких синих ириса, разбавленных двумя жёлтыми тюльпанами.
– Леночка, я пошёл. Это тебе, и ещё огромное спасибо за вечер. Я теперь знаю секрет гомерического смеха. Ты это, бери меня с собой в следующий раз, если опять страшно будет. Я теперь и сам никого в мире не боюсь. После Содома-то, с Гоморрой.
– Может быть, тебя подвезти?
– Тихо-тихо-тихо. Не надо. Сохраним волну. Да и потом, если даже нам вдруг захочется поцеловаться, то ничем, кроме как хохотом, это не кончится, а это как-то в моём возрасте уже оскорбительно.
– Олег, я предлагаю тебя подвезти, а не поцеловаться.
– Знаю-знаю. Счастливо, Леночка. Я пошёл.
И я пошёл. Чуть всхлипывая. Шмыгая носом и улыбаясь. Почти пятьдесят лет я возвращаюсь из города счастливым, и надо сказать, что город очень изощрён в своих способах поднять мне настроение. Я знаю, что они бесконечны. Город не повторяется…
