У меня были проблемы с уличными гонками и полицейскими. Но когда ты двадцатипятилетний парень и сын миллиардера, люди начинали тебя узнавать. Это помогало мне выбираться из дерьмовых ситуаций. Мне требовался всего один телефонный звонок, ведь у моего отца был лучший юрист в городе. Я никогда не проводил больше часа в обезьяннике.
Никаких записей моих заездов, ничего не оставалось. У моей семьи было слишком много денег. Они же и помогали нам сохранять наше доброе имя, ведь отец не хотел, чтобы оно было запятнано поступками, которые я совершал. Это было бы плохо для компании, и особенно для него.
У человека с его властью должен был быть сын, который будет так же уважаем, и которому он сможет передать свое дело. Проблема была в том...
Что я не хотел этого, и никогда не захочу.
Я не видел себя в костюме осла, который проводил больше времени в офисе, чем наслаждался радостями жизни. Что за жизнь такая?
Все время сидеть за столом и заниматься документами, а не кисками? Нет, спасибо.
Мой отец ненавидел того, кем я стал. Он думал, что я должен был быть более успешным, особенно после новости, которую отец на меня вывалил, и которая засела у меня в голове.
Папаша ненавидел меня.
Наверное, поэтому отец сбросил гребаную бомбу на меня несколько месяцев назад, в мой чертов день рождения.
– Хиган, пора тебе начать думать о своем будущем. О своем наследнике, – слова отца послали озноб по моему позвоночнику.
Я был единственным ребенком; его сыном, который должен был унаследовать кучу денег. Мне хватило бы их на три жизни.
Наследство? Я не был уверен, к чему он клонил, но родитель не стал ничего приукрашивать. Отец поболтал в бокале вино, вдохнул его аромат, а затем сделал глоток и продолжил:
– Ты должен что-то сделать с собой. Ты не можешь потратить свою жизнь на развлечения. Я усердноработал и тебе трудно понять, сколько я сделал. Я хочу внука, Хиган. И если у тебя не будет для меня наследника, ты будешь отрезан от всего. Ты ничего от меня не получишь. Ничего.
С Днем Рождения меня, да? Гребаный ребенок!
Он ожидал от меня ребенка!
Это было чем-то, о чем я никогда не думал. Я ел киски, будто это шведский стол для одного; я любил женщин, всех женщин. А он хотел, чтобы я подарил ему внука!
Я не мог поверить, что ему хватило смелости попросить у меня это.
Сначала я подумал, что он пошутил. Гортанный смех вырвался у меня из горла, и я запрокинул голову назад, шлепнув рукой по бедру.
«Он же не серьезно!»
