Макс спрыгнул с седла и, перемахнув через забор, преградил шаманщику путь.
– Я Женя-облакогон, – сказал шаманщик, продолжая раскачиваться.
– Очень пы-пы-приятно! Макс! – сказал Макс и тяжело размахнулся, собираясь продолжить знакомство. Шаманщик смотрел на него с любопытством и без малейшего страха. Макс не смог ударить и опустил руку. – Зы-зы-защищайся давай! Ды-ды-дерись! – крикнул он.
Но шаманщик не дрался. Он только сообщал, что он Женя-облакогон. Облакогон Женя.
Ул, невесть как оказавшийся рядом, примирительно коснулся бицепса Макса.
– Подожди! – шепнул он, наклоняясь. – Погляди, на чем он стоит!
Женя-облакогон стоял на синих невзрачных цветах, которые и разглядеть-то возможно было, только присев на корточки.
– Ясно. А я-то не п-пойму, чего он с-стоит! – сказал Макс и, сразу остыв, забрал у шаманщика сумку Насты. Шаманщик не огорчился. Он этого даже не заметил.
– Меня зовут Женя-облакогон, – снова сообщил он и растерянно замолчал, видимо, потеряв нить мысли.
– Тебя зовут… – напомнил Ул.
Шаманщик захлопал глазами.
– Кто меня зовет? – забеспокоился он.
– М-мама, – подсказал Макс.
– Мама! Мамочка зовет! – радостно повторил шаманщик и заулыбался. Он наконец во всем разобрался. Макс нежно взял шаманщика под локоть и увел. Его ждала мама. Нехорошо заставлять маму ждать.
Кавалерия с Меркурием были уже у Насты. Меркурий перевернул ее, проверяя пульс, коснулся шеи, осторожно оттянул пальцем веко. Затем ощупал ноги через джинсы. Он делал это осторожно, но Наста, очнувшись от боли, застонала. Она была вся изодрана. Через лицо, захватывая и часть бритой головы, шла длинная царапина.
– Ну что? Как она? – спросила Кавалерия с беспокойством.
– Два перелома. Точно. Есть. Не исключено, что и правое колено. Полетело, – негромко ответил Меркурий.
– А позвоночник?
– Позвоночник цел. Иначе бы. Не доползла.
Кавалерия потянулась за телефоном. Ей было уже ясно, что без Лехура не обойтись. Неожиданно Наста открыла глаза и схватила ее за запястье.
– Погодите… Я… свалилась… – произнесла она едва слышно.
– Мы уже догадались, – вежливо заметила Кавалерия. – Не разговаривай! Больно тебе?
Наста застонала:
– Танец был скользкий… Седло как намыленное. Хорошо… высота небольшая… упала на шиферную крышу. Пробила ее… Выползла из сарая, попыталась встать – и свалилась… Ноги…
– Ноги. Мы. Видели, – сказал Меркурий. В своем роде он был еще деликатнее Кавалерии.
– А тут шаманщики… как-то разнюхали, что я не пустая. Вначале один шмыгал… я прицелилась из шнеппера… Он убежал. Я поняла, что сейчас их будет много… А тут вижу: родник Царевна-лебедь… Поползла сюда.
