В Петербурге дело «о злоумышлениях между государственными преступниками» предстояло вести Александру Николаевичу Мордвинову. Полтора года начальник канцелярии Третьего отделения находился в двусмысленном положении следователя по делу своих родных. Роман Медокс не упустил случая сообщить об этом императору. Намекая на пристрастное к нему отношение, он писал: «Я донес сентября 1832-го, а выехал из Сибири октября 1833-го – через целый год… Прибыв в Москву и узнав от генерал-лейтенанта Лесовского, что нет и не ожидается никакого предуготовления к моему действию, я с его согласия сам отправился для объяснения в С.-Петербург, где, явившись к начальнику Третьего отделения канцелярии Его Величества Мордвинову, встретил одни угрозы…»
Глава тайной канцелярии A. X. Бенкендорф, стараясь избавиться от навязчивого информатора, отправил Медокса в Москву, где он якобы должен был явиться со своим «купоном» к членам тайного общества. Власти начали расследование по его доносам, а он тем временем проживал казенные деньги в Москве. Приставленный к нему жандармский генерал требовал от него конкретной работы, но Медокс либо обещал грандиозные результаты в ближайшем будущем, либо строчил бессмысленные доносы на заведомо лояльных людей (эти доносы также расследовались). И продолжал жаловаться. «Господин Мордвинов, – писал Медокс императору, – ничего не слушая, заключил меня при штабе корпуса жандармов и после освободил с приказанием отправиться в Москву. В Москве я снова очутился в ужаснейшем заключении, которое господин Мордвинов предсказал, обещавши сгноить меня в крепости».
Вечно так продолжаться не могло, и власти начали подозревать провокатора в обмане. Почувствовав опасность, Медокс, успевший к тому времени выгодно жениться, прихватил полученное приданое и скрылся. Весело пожив в провинции и растратив все деньги, он вернулся в Москву с обширными планами новых авантюр. Однако реализовать их ему не удалось. Семья обманутой жены уже давно разыскивала своего беспутного родственника, чтобы передать его в руки полиции. Медокс попытался было действовать старыми методами и оттянуть тяжесть наказания с помощью новых сенсационных «разоблачений», но тут ему пришлось еще раз убедиться в том, что с силовыми ведомствами шутки плохи. Мошенник вынужден был сознаться в обмане и вновь надолго оказался в Шлиссельбургской крепости. Только через 22 года его, уже глубокого старика, освободили указом Александра II, а через три года Роман Медокс скончался.
