- Но сэр Риг и без того много помог мне, - удивился я, - мне не хотелось бы утруждать его...
- Не думай об этом, - усмехнулся Гюндебальд. - Не тебе судить, что трудно, а что нет для Белого Рыцаря. У него свои счеты с благородным Логи из Свартбери, и их счеты куда крупнее, чем история с твоим другом... чем все дела Арадара из Каэр-на-Вран, только что вступившего на Большую Дорогу.
Я мало что понял из слов Гюндебальда, но склонил голову, соглашаясь с его правотой старшего.
Глава 4. Красный Рыцарь
Как и обещал Гюндебальд, мы покинули Кэбдери через день. Я вовсе не привык путешествовать в компании великих магов, и несколько опасался: более всего - того, что старику будет тяжело проводить в седле много времени каждый день, и это сильно задержит нас. Однако, если он и уставал, то не показывал виду, и почтенный его возраст никак не сказывался на количестве миль, покрываемых нами за день.
Он не был ни высокомерен, ни молчалив, и мы много беседовали с ним в те дни, что вместе провели на полу-пустынной большой дороге. Я больше слушал: мне почти нечего было рассказать ему; Гюндебальд же много говорил мне о Стране Лета, и о тех землях, что лежат к югу от великой реки, и о людях, живущих по обе стороны от большой дороги. Я спрашивал его о Потаенном Замке, пытаясь узнать, как связан он с моим пропавшим другом и с самим Черным Рыцарем. Но каждый раз, когда я заикался о Замке, Гюндебальд умело уводил разговор в сторону.
Зато о Черном Рыцаре он рассказал мне многое, и я никак не мог понять его чувств к Логи из Свартбери.
Гюндебальд говорил о совершенных этим рыцарем злых делах - говорил с сожалением, но я не слышал в его голосе прямого осуждения. И нередко рассказ его оборачивался так, что нельзя было понять, чем же было совершенное этим рыцарем - настоящим злом или мрачной шуткой, закончившейся не так и печально...
...На привалах Гюндебальд движением руки воспламенял собранный мною хворост, избавляя нас от необходимости возиться с трутом и огнивом. Я первый раз видел такие чудеса - Рату, колдун моего отца, хотя и считался сильным, на такое был неспособен.
Однажды Гюндебальд, заметив мой интерес, кивнул мне, словно приглашая к расспросам. Я смутился, ибо не знал, что я могу спросить у него, и все же сказал:
- Как ты делаешь это, господин мой Гюндебальд?
- Хочешь научиться сам?
- Разве я смогу? - я удивился.
- Разумеется, нет, - отвечал Гюндебальд, - ты не сможешь сейчас. Но ведь все имеет свое начало, не так ли?
