Мария услышала за перегородкой голос Александра Евгеньевича. Он весело разговаривал с мальчиком. Он шутил над ним, а тот задорно и независимо отшучивался.
У Марии сердце заколотилось быстрее. Она не видела Солодуха дней пять.
И пока его не было, ей казалось что она может обойтись без него, а теперь вот почувствовала, как он ей нужен.
— Ты не смейся, дядя Саша, — вразумлял Солодуха мальчик, — напрасно ты смеешься! Мы всем отрядом так решили! Понимаешь, всем отрядом!
— Ну, значит, и весь отряд ваш неправильно поступил!
— Отряд неправильно не может поступать! Это ведь, понимаешь, не один мальчик... Понимаешь!
— Я-то это понимаю, а вот вы, видать, набедокурили!
— Да если он учительницу нехорошим словом обозвал, так тогда как? Думаешь, терпеть его в группе? Мы таких терпеть не будем!
Александр Евгеньевич что-то ответил мальчику и вслед за тем Мария услыхала легкий стук в дверь своей комнаты.
Солодух вошел оживленный, свежий, бодрый. Его лицо светилось радостной улыбкой. Едва успев поздороваться с Марией, он оглянулся на перегородку и любовно сказал:
— Эх народ-то какой хороший растет! Вот я сейчас со Степкой беседу вел. У них в школе мальчик обругал учительницу, а они, не дожидаясь школьного совета, сами самостоятельно постановили исключить его. А ведь ребятам по десяти, по одиннадцати лет, не больше!.. Ну, как живете, Мария? Я по горло был занят, все не мог выбраться к вам, даже совестно мне, что забросил занятия с вами. Впрочем, у вас дела пошли на лад... Как Вовка?
Неожиданно для нее, Марии вдруг стало легко и просто с Александром Евгеньевичем. Так легко, как еще не бывало.
— Вовка молодцом, — улыбнулась она. — Крепнет и растет,
— Мне его Наталка расхваливала, — засмеялся Солодух. — Она уверяла меня, что они с ним разговаривают и что она все понимает.
— Наташа девочка прелесть просто какая. Да и все они хорошие.
— Народ великолепный. Я вам говорил. С ними вам не может быть плохо. А знаете, — спохватился Солодух, — у меня ведь маленькое дело к вам. Я нашел вам небольшую работу.
— Работу? — взволновалась Мария. — Службу?
— Нет, можно брать на дом.
— Ох, как хорошо! — непосредственно вырвалось у Марии.
Александр Евгеньевич объяснил Марии, о какой работе идет речь, рассказал ей с кем и где она должна договориться. И Мария, выслушав его, покраснела и призналась:
