– А, что такое, голоса у меня в мозгу, я схожу с ума? – Ясмина в притворном ужасе схватилась за голову. Старая шутка, но все улыбнулись.
– Привыкай, – обратилась я к Мике. – От нас за последний год третий штатный психотерапевт сбежал – рекорд по Восточному полушарию. Что там с роботом, кстати?
– Жить будет, не дождетесь, – ответила Токо. – Мина слабенькая, рассчитана на случайных гостей, похоже. Но ездить пока точно не сможет.
– Не нравится мне это, – настороженно осматривая окружающую обстановку, заявила Лу. – Нетипичный какой-то объект. Вообще на объект не похожий.
Я поняла, о чем она. Натыкались ли мы в поиске на законсервированную военную лабораторию, секретный информцентр или заурядный схрон боеприпасов сорокалетней давности – везде в интерьере этих памятников последней войны соблюдалась эстетика простоты, упорядоченности и той особой армейской «правильности», что предполагает выкрашенные в защитные цвета клумбы, сугробы с набитым по веревочке кантиком и бирки с фамилией-званием на каждом предмете личного имущества. Здесь же все было совсем не так. Начиная с позолоченных электронных замков на дверях и заканчивая сегментированным освещением в коридорах (это когда источником света в помещении являются стены и потолок – жутко модная во времена моей молодости штука) – все говорило о непричастности к объекту построссийских государственных структур. Впрочем, создатель и владелец нашего бункера, похоже, крепко держал в своих руках и Временную Администрацию Крымской области, и имперскую армию, и даже Охранное агентство. В эпоху, когда денежные мешки управляли государством практически напрямую, ничего удивительного в этом не было.
– Так что будем делать? Идем дальше? – спросила Токо.
– Робота мы потеряли, но теперь хотя бы знаем, чего ожидать, верно? – Мика вопросительно поглядел на меня – и оробел от неожиданной реакции окружающих. Лу сморщилась, словно услышав невыносимо фальшивую ноту, Ясмина скривила гримасу отвращения, Токо осуждающе покачала головой, а Ю озвучила все это вслух:
– Ты, конечно, новенький и еще не в курсе, но запомни: мы никогда не знаем, чего ожидать на объекте, пока не пройдем его полностью и не свалим домой. Хочешь жить – никогда не думай, что ты все предусмотрел и от всего застрахован.
– Ничего, ничего, – я похлопала ободряюще по плечу сконфузившегося парня левой рукой. – Я вот старая тетка, и то от них в свое время нотаций наслушалась. Всерьез это воспринимать не стоит, кстати: осознание своей никчемности еще никому никогда не спасло жизнь.
