Мои фотографии справедливы ко мне. Они выглядят в точности, как я.
Алена поставила фото на слайд-шоу, и начался просмотр. Все молчали. Никто не мешал мне наслаждаться.
– О боже, какая я красивая! – комментировала я свой первый образ. – Какая у меня красивая длинная шея! А какие чудесные руки! У меня такие густые волосы! А какая талия! А ноги! С такими ногами на руках нужно ходить.
Все засмеялись, и Алена нажала на кнопку «пауза».
– Нет, нет, нет! Давайте продолжать, пожалуйста! – взмолилась я.
– Официант уже несколько минут стоит в ожидании заказа, – прошептал Марк, – и мы о-о-о-чень хотим есть.
Я подняла глаза: молодой человек в черном фартуке с улыбкой смотрел на меня.
– Вы очень красивая, – сказал он. – Что будете заказывать?
Я смущенно листала меню, пока друзья делали заказ. В итоге, заказав что-то с первой страницы и подперев лицо руками, я всем своим видом продемонстрировала готовность к дальнейшему просмотру. Алена нажала кнопку «play».
– У меня такие большие глаза? – удивленно спросила я, обращаясь к ребятам.
– Я еле сдержался, чтобы не убить тебя, когда ты мешала рисовать тебе стрелки, – улыбаясь, высказывался Марк.
– Я не ожидала, что этот образ окажется таким сексуальным. Прям сама себя хочу. Я правда такая? – скромно спросила я.
– Какая «такая»? – поинтересовалась Алена.
– Ну, такая… красивая, – почти шепотом уточнила я.
– Ты еще лучше, – сказал Марк, с безграничной нежностью глядя мне в глаза.
УЛЫБКА – САМЫЙ НЕДОРОГОЙ СПОСОБ ИЗМЕНИТЬ СВОЮ ВНЕШНОСТЬ.
Разглядывая фотоподарок, я словно заново знакомлюсь с собой. Глаза, губы, скулы, шея, волосы, тело, даже нос, – все смотрится по-новому. Мне всегда казалось, что самое сложное – это нарисовать ровные стрелки с первого раза. Но сегодня, разглядывая фото, я сдалась совсем. Нарисовать идеальную кожу – вот что кажется почти невозможным. Рядом с компьютером я разместила увеличивающее зеркало и расставила все имеющиеся у меня баночки с кремами, пудрами и корректорами, некоторые из которых были даже не распакованы, и, всматриваясь в каждую профессионально оставленную Марком тень на моем фотолице, начала переносить их в жизнь. Сначала лицо получилось белым, как у японской гейши, потом желтым, как у китайских торговцев, потом шея, словно от другого человека, не подходила по тону к голове, круги под глазами оказались самыми капризными и, словно маяк, под любым корректором кричали: «Мы здесь!»
Через час беспрерывных умываний я позвонила Марку:
