Я почувствовал досаду, но тут же ее понял и решил говорить откровенно:
– Вы ловко меня поймали. Что бы я ни назвал, это будет пример того, чего я сам не хочу и боюсь. Такие примеры приводить неприятно. Но если бы Марта или Юджина сказали, что им на кордон не хочется? Или вы опять скажете, что такого быть не может?
– Кто живет по принципу «делай что хочешь», в своих желаниях и нежеланиях разбирается. На кордон всем нам хочется по очень серьезной причине: чтоб нас тут всех не зарезали. Если не хочется, значит, тоже есть серьезная причина – беспокойство какое-то страшное, мало ли что еще, лихорадка начинается… Не нужно такому человеку в дозор, толку от него там не будет, пусть дома посидит… – Вдруг он посмотрел мне прямо в глаза ясно и весело – И чего ты, Алекс, мне выкаешь, как чужой. Говори просто: ты, Старый Медведь!
– А ты знаешь, Старый Медведь… – со смехом сказал я, – есть такая книга, где тебя опередили. Там описана счастливая Телемская обитель. В уставе телемитов значилась только одна статья: “Делай что хочешь”.
Герти услышала и тоже засмеялась.
– Знаю, “Гаргантюа и Пантагрюэль”, – улыбнулся старик. – Врать не буду, только это место и прочитал. Очень понравилось.
– Вот как?
– Делай что хочешь, – это да. И без меня умные люди об этом думали. Еще там правильно про стены: где спереди и сзади глухие стены, там и зависть, и ропот, и взаимные козни. Потом еще объясняется, что такое стены.
Он прикрыл глаза и произнес, как стихотворение:
– Когда люди порабощены низким насилием, они направляют все свое благородное рвение на сокрушение рабства, ибо мы всегда стремимся к тому, что запрещено, и жаждем того, в чем нам отказывают.
Помолчали. Герти смотрела торжествующе.
– Но! – он почему-то постучал по стакану. – Какому строителю понравится, что стены обозначают насилие. Вот и мне не понравилось. И потом. То есть главное. Телемиты могли делать, что хотят, а ничего не делали. Наряжались, выпивали, играли в мяч, охотились с ловчими птицами. Вот и все, про что сказано. Отдохнуть вот так, за игрой и со стаканчиком – понимаю, приятно, но чтобы отдохнуть, надо поработать. А за них работали другие. Не бывает, чтоб одни работали, а другие делали, что хотят.
– По-моему, именно так и бывает.
– Нет-нет-нет, – заторопилась Герти. – Такого противопоставления и быть не может. Если люди находятся в полной зависимости от других, как телемиты от своих работников, они не могут делать, что хочется. Им придется городить стены, то есть гарантии, что работники и дальше будут их обслуживать. И потом: всю жизнь выпивать да в мяч играть – это приговор на каторгу, а не исполнение желаний.
