Он прилетел лишь через четверо суток. Всё это время проторчал в Евпатории, где в составе комиссии принимал в сдачу новый ЦУП при Центре дальней космической связи. Раньше приходилось делать это тут же, на месте, контролировать запуски, оставаясь в подземном ЦУПе, расположенном на территории стартового комплекса, чуть поодаль от стартовой площадки. Иногда он, давая себе такую вольницу, наблюдал запуски из укрытия, что на третьем километре. То, ради чего безжалостно расходовал себя, попутно доводя и остальных до предела человеческого терпения, он хотел видеть собственными глазами, предпочтя их объективу перископа – то, как его вновь рождённое детище, плавя бетон площадки вырывающимся из сопел носителя жаром, отрывается от земной поверхности и, плавно набирая скорость, уносит в космическое пространство свою очередную ношу. Шутил про такое пристрастие своё к живой картинке, говорил: как же сами вы не понимаете, ведь это то же самое, что предпочесть живописному оригиналу разглядывание печатных репродукций, даже если они и отменного качества.
Укрытие представляло собой довольно короткую траншею под лёгким навесом, с заделанными на скорую руку откосами – место для любопытных и неотказных визитёров, какие, кто по прихоти, кто по смежному делу, с известной регулярностью посещали космодром. И всё же сам он, хотя и нравилось, позволял себе такое довольно редко – по большей части, когда приходилось в силу необходимости сопровождать значимую фигуру, чаще кремлёвского звучания, или, на крайний случай, шишку из Министерства обороны.
Женя не слышала, как он вошёл в спальню, вернувшись глубокой ночью. Она проснулась, лишь когда ощутила его руки у себя на груди и прикосновение губ на своём животе. Она всегда спала голой, как бы ни было прохладно. Пижама, ночная рубашка, всё, что прилегало к телу во время сна, ей мешало, создавая ощущение чего-то лишнего, душащего тело и поэтому необязательного для крепкого и здорового сна. Он рассказала ему об этом в их первую ночь. Он улыбнулся в темноте и пошутил насчёт того, что, по крайней мере, имеется хотя бы одно надёжное подтверждение их сходства, если не родственности, в этом занятном смысле – даже если в дальнейшем между ними и обнаружится некая интеллектуальная пропасть. И к сведению её добавил, что перешёл на «голое спаньё» сразу же, как только освободился от той их одежды. Она не стала тогда допытываться, что он имел в виду, ей было достаточно того, что он обычный гений, и что они лежат сейчас рядом, в его постели, обнажённые, и каждый из них понимает другого с полуслова.
