– Она пошла домой, – сказала Иди. – И скоро вернется.
– Но я хочу ее. – Я почувствовала, как на мои глаза наворачиваются слезы.
– Нельзя требовать от человека того, чего хочешь ты, – услышала я голос Дори. Попятившись к коленям Иди, я обернула ее руку вокруг себя. Дори была строгая, старше Иди, и я ее опасалась. Мы с Джоан редко спорили с ней. – Она дома. Скоро вернется. Но до тех пор ты ее не получишь.
Покончив со мной, она откинулась на спинку стула.
Плакать мне расхотелось. Слезы сменила ярость.
– Еще как получу, – выпалила я, – когда только захочу!
Сначала рассмеялась Иди, затем, тряся головою, Дори.
– Как бы не так, дитя, – сказала она, – как бы не так.
Но, естественно, я не могла заполучить Джоан, когда мне заблагорассудится, – в детстве, сейчас или вообще когда-либо. Я должна была усвоить этот урок еще давно: Джоан никогда не была полностью моей.
1957
Несколько ночей спустя я лежала в постели и думала. Я собиралась позвонить Джоан. Она так долго была хорошей. Но ее поведение – начиная с гостиничного номера в «Трилистнике» и заканчивая тем, что она привела этого мужчину к себе домой и проводит с ним целые дни, – встревожило меня. Однажды я чуть не потеряла Джоан, в тот год, когда она вернулась из Голливуда. Я не знала, как помочь ей.
В этот раз я дала ей время, оставила в покое в надежде, что она сама придет ко мне. Я понимала, что не стоит задавать ей слишком много вопросов. Но она не приходила ко мне, поэтому я покинула спящего мужа и на цыпочках пошла вниз, в его кабинет.
Сперва я проверила Томми – разве можно не зайти ночью в комнату своего ребенка, чтобы проверить, дышит ли он? Он дышал, глубоко и ровно, по его дыханию можно было бы засечь время.
После старого скрипучего паркета в доме мамы я заставила дизайнера положить мягкие бежевые ковры по всему дому, кроме кухни. А поверх тех ковров лежит еще один слой ворсистых ковриков ярких цветов. В моем доме просто невозможно ходить шумно.
Я закрыла за собою дверь в кабинет Рэя и, налив себе немного хорошего скотча, залпом его проглотила. Я ненавидела вкус, но мне нравился эффект, который он дает.
Я почти сдалась и чуть было не положила трубку, как она ответила.
– Алло, – сказала она. – Только Сесе может звонить так поздно.
Она не была пьяна. Ничего необычного. Ее голос был, возможно, лишь немного раздраженным.
Я завалилась в кожаное кресло за письменным столом Рэя; казалось, что мои кости стали жидкими.
– Это Сесе. Я…
