– Ты главный, – подвел черту Мануэль. – Ты наш босс, о’кей. Но мои советы тоже нужно слушать. Есть один важный, очень важный вещь, который нужно сделать немедленно.
Быков вопросительно взглянул на него:
– О чем ты говоришь?
– Вы должны снять деньги с карт, – пояснил Мануэль. – Много денег. В джунгли нет банкомат. А без деньги нет дорога.
Это было резонное замечание.
– Хорошо, – согласился Быков и замялся.
Морин поняла причину его замешательства.
– У меня нет недостатка в средствах, – сказала она. – Я сниму три… нет, даже пять тысяч фунтов.
– Нужны доллары, – быстро произнес Мануэль. – Здесь никто не знать pounds.
На том и порешили. Скреплять тройственный союз рукопожатиями не стали. Договорились, кто что купит, и расстались. Не хотелось терять зря ни минуты. Время и так было упущено.
Глава 9
Там, по нехоженым дорожкам…
Дорога медленно поднималась в гору, петляя между утесами. В кабине пикапа поместились только трое, поэтому Быков ехал в кузове – вместе с каким-то стареньким двигателем, норовившим придавить его к борту. Быкову не нравилось, что Мануэль остался рядом с Морин, однако врожденное чувство такта не позволило ему первому залезть в кабину. Вместо него это сделал Мануэль.
Почему-то Быков всегда старался уступать другим, а вот ему не уступал никто.
Пикап они поймали, когда голосовали на шоссе возле маленькой деревушки, куда добрались обычным автобусом – битком набитым, голосящим, кудахчущим, блеющим, пахнущим на все лады. Из автобуса вскоре пришлось выйти, потому что он поворачивал на восток, а путешественникам нужно было идти в противоположном направлении. Находясь в деревне, они опросили местных жителей и, к неописуемому восторгу Быкова, узнали, что воздушный шар пролетал здесь позавчера.
– Быстро как пуля, – пояснил юноша с реденькой бородкой и показал рукой, как это, по его мнению, выглядело.
Курс Быков определил правильно: двигаться нужно было на северо-запад. Вот они и двигались – двое в кабине, вместе с молчаливым водителем-индейцем, и один в грязном кузове, среди рюкзаков, ржавых железок и клеток, перепачканных птичьим пометом.
Быков флегматично рассматривал предгорья и думал о том, как странно устроен человек. За несколько дней он успел так привыкнуть к местным пейзажам, что уже не ощущал себя гостем далекой незнакомой страны. Америка перестала быть для него терра инкогнита. Понятно, что такое впечатление было ошибочным, но убедиться в этом Быкову еще только предстояло.
