– Маша, а давай с тобой поговорим про то, про что мы говорили, когда в прошлый раз здесь шли. Про всякие превращения.
– Миша, можешь назвать что-нибудь, что бывает невидимым?
– Да. Например, боги, духи и эльфы.
– Бывают эльфы тёмные и светлые. Они в душе у человека.
– А какие у тебя в душе, тёмные или светлые?
– Когда я с кем-то, то светлые. А когда я один – тёмные.
– Я могу остановить солнце. Но сейчас, наверное, не хочу.
После того как мы несколько раз пытались что-то сделать разными способами:
– Маша, зачем Бог даёт человеку столько идей, если все они неправильные?
– Серый хлеб – на самом деле чёрный, просто он чуть-чуть серый.
Миша: Маша, а давайте с тобой и с Шуриком поиграем в вопросы. Кто правильно ответит, тому очко.
Я: Хорошо. А ты сможешь придумать вопрос, который можно задать Шурику?
Миша: Например: «Почему ты так рано встаёшь?» (шепотом: «правильный» ответ «потому что я иду в школу»)
Я: А ты когда-нибудь слышал от Шурика фразу типа «потому что я иду в школу»?
Миша (со вздохом): Нет. Но будем надеяться…
Однажды вечером мы с Мишей плыли по озеру на педальном катамаране. Педали крутила я, Мишины ноги до них не доставали. Катамаран с шуршанием проходил через заросли камышей, а мы пытались разглядеть в тумане очертания нашей бухточки. Все бухточки были как две капли воды похожи друг на друга.
– Кажется, мы заблудились, – сказал Миша с эпическим спокойствием.
Туман сгущался.
– Мы с тобой будто через Лету плывём.
– Про Лету я читал. А как ты думаешь, что будет с живым, если он захочет войти в Аид?
– Ты миф об Орфее знаешь?
– Не знаю.
Я рассказала. Миша вспомнил, что где-то слышал об Орфее.
– Давай лучше будет так: на берегу Леты горит костёр, и мёртвый, если пройдёт через огонь, станет живым.
Я сказала, что ничего не имею против.
– Я тебе на берегу покажу, каких зверей я сделал из дере вьев. Бывают деревья, которые похожи на зверей, только к ним надо что-то добавить: хвост, или клюв, или глаза.
На берегу появилось пятно света. Мы поплыли на свет и увидели стоящего на берегу человека с налобным фонариком.
– Смотри, – сказал Миша, – человек-маяк.
